Роман Коноплев: Нельзя всё на свете списывать на «геополитику»
Эксперты // 11:36, 30 апреля 2010 // 3457
В беседе с корреспондентом ИА «Лента ПМР» приднестровский публицист Роман Коноплев оценивает перспективы будущего для Приднестровья, и делится впечатлениями по поводу нынешних процессов на обоих берегах Днестра:ИА «Лента ПМР»: Роман, Вы приобрели известность как рок-музыкант, публицист, писатель и политический практик далеко за пределами Приднестровья. Расскажите о себе.
Роман Коноплев: Не думаю, что моя жизнь чем-то уж загадочней, чем жизнь любого приднестровца. Гораздо интереснее рассмотреть приднестровцев в целом – как некий отдельный типаж. Я бы, пожалуй, сравнил приднестровцев с викингами тех времён, когда в Скандинавии совершенно не знали про нефть и прочие ископаемые, тысячелетие назад. Когда викинги жили тем, что уходили в дальние походы, кого-нибудь пограбить, обложить данью, чтобы с добычей вернуться домой. Разумеется, есть поправка на время. В отличие от древних времен, викинги сегодняшние крайне редко занимаются криминальными вещами, но суть осталась прежней – бедная страна, семьи, жены, родители, которых невозможно брать с собой в дальние странствия. Они остаются дома, а ты – как викинг, рыщешь по земному шару в поисках большой добычи, или большой удачи, или места, куда можно будет со временем перебазировать всех своих родных, туда, где найдется твоя золотая жила.
Приднестровцы ещё не осознают себя нацией, но, по сути, ею давно являются. Они – уже не совсем русские, поэтому русские в России их крайне редко принимают за «своих». Считают, что приднестровцы – слишком продуманные, не простофили одним словом. Опять же, не украинцы, потому что не хватает патриархальных ценностей до подлинного «украинства», и не молдаване, потому что новые поколения утратили вековую тягу к земледелию, приготовлению вина и прочим традиционным вещам. Даже если они по документам и языку – молдаване, украинцы, русские – это всего лишь документы и язык.
В этом «виновато» очень многое – начиная с того, что на приднестровской земле не было как такового «коренного» этноса – здесь все - коренные, все десятки разных национальностей, варятся непрерывно в общем котле. И все что-то утрачивают от своей национальности, и берут друг у друга. Есть ещё две национальности в кавычках, которые оказали влияние на ментальность приднестровцев – это «национальность одессита» и «национальность казака». Все мы немножко одесситы, и в определенной мере - казаки.
Наши соотечественники чувствуют себя как рыба в воде в любой реальности – начиная от одесской барахолки конца восьмидесятых со стрельбой, заканчивая далёкой Испанией или Францией, где перемешивается Европа и Азия. Для приднестровца многое вторично – язык по мере необходимости учится любой за два месяца, и так далее. Сегодня, когда, наверное, большая часть населения ПМР разброшена в разных краях земного шара, я думаю, нашему брату везде легче, чем кому-либо ещё. Те же коренные россияне вообще крайне редко срываются со своих мест, могут годами ходить на работу, не получая зарплаты. Коренные бессарабцы, большей частью добрые и бескорыстные крестьяне, ради учебы ребенка в ВУЗе, после которого ему всё равно не будет работы, готовы продать свою почку иностранцам, а коренные украинцы могут десятилетиями спорить по поводу истории и погружаться с головой в политику, что для нас немыслимо. Согласитесь, мы все тут немного «другие». Даже если хотим провозгласить себя кем-то, реальность продиктует своё.
- Европа, Эмираты, Турция, Венесуэла, Россия, Приднестровье… Где, на Ваш взгляд, сегодня комфортнее живется?
- Мир стал очень маленьким. Голливуд и глобализация делают своё дело. Понятие комфорта складывается из многих критериев. Я не считаю, что люди совершенно равны – у всех свои запросы, свои привязанности. Для кого-то важна безопасность, покой, планы детей, размер будущей пенсии, а кому-то нужна самореализация. Кто-то приезжает в другую страну, и понимает, что если переложить собственную судьбу на пирамиду Маслоу, то перекроется нижний уровень потребностей – безопасность, жилье, одежда, еда. Дальше – потолок. И вот тут начинается интересное. Если самореализация человека не только в этом – он будет двигаться дальше, прокладывая новые маршруты. Американец 14 раз меняет место жительства в течение жизни, англичанин – раз 7. Кто-то готов изучить пять языков пяти разных стран, а кому-то без родной речи вокруг «оторвёт крышу»… Такие термины как «ностальгия» - это не какие-то там выдумки Советов. Это вещь вполне обыденная.
Для меня Приднестровье – как магнит, хотя я, как и многие, регулярно куда-нибудь уезжаю. Что, пожалуй, нужно любому человеку – это ощущение свободы, это возможность выбора, это любимое дело, в которое ты веришь.
Я занимаюсь любимым делом, которым начал заниматься с 8 лет – новостями и публицистикой. В школе давал политинформации по школьному радио. Это было во времена СССР, и я сейчас, будучи уже не наивным юношей, удивляюсь, ЧТО мне тогда позволяла Система. Где было то зловещее КГБ, о котором сегодня пишут с ужасом в западных газетах? Не знаю, наверное, разлагалось, как и все остальные советские структуры. В Европе тем временем падал режим Чаушеску, побеждали «Солидарность» с Валенсой, чешский писатель Вацлав Гавел…
Сегодня мы как-то слишком быстро забыли то самое время, забыли свои ощущения, забыли, о чем мы мечтали в каком-нибудь 1988 году, какие журналы читали, какие книги, как избавлялись от религиозной привязанности к коммунизму и от обожествления Ленина. К сожалению, за избавление от иллюзий пришлось дорого заплатить. Потому что на смену одним первобытным рефлексам порой приходят другие, если люди не способны себя контролировать – ксенофобия, стремление обвинить других в своих несчастьях... В конце концов, в нашем случае дело закончилось войной на берегах Днестра, большой трагедией для всех.
В то же время если говорить о комфортности, но не говорить обо мне, то я просто приведу свою личную статистику – мои школьные друзья сегодня живут в России, Украине, США, Канаде, Испании, Италии и Приднестровье – пожалуй, в равных пропорциях. Никто не пропал, все вполне состоялись, значит нашли для себя то, чего искали.
Жалеть о том, что они нашли это не здесь – не моя задача, я в данном случае всего лишь публицист, жизнеописатель. Об этом, наверное, положено думать тем, кто принимает какие-то большие решения. Но, по-моему, как и в большинстве стран, приднестровцы давно уже живут отдельно от государства, от пропаганды «первых кнопок» и официальных информагентств, и сами планируют своё будущее, особо не обращая внимания на слова политиков. Думаю, сейчас сайты по трудоустройству во всём мире читают больше, чем политические новости. И, как правило, эти сайты англоязычные – там, где вакансии со всего света, а не со своей отдельной страны. Люди выбирают, где им жить, исходя из работы и зарплаты, остальное – второстепенно. Так сейчас везде, потому что мы шаг за шагом входим в глобальный мир, где цивилизационные, а тем более языковые рамки – это нечто совершенно условное, это атавизм. Ради родного языка покупается, в конце концов, спутниковая тарелка за 200 долларов, и проблема решена. И жалеть об этом уже не имеет большого смысла.
У меня ещё хватает интереса задумываться на подобные темы, в то время как новое поколение безразлично даже к разговорам. Мир убыстряется, расстояния сокращаются, рушатся границы. Принадлежность к сильной Корпорации – сегодня это более надежная защита и гарантии, чем паспорт какой-либо страны. Для Корпораций не существует границ. И в этом новом мире среди молодежи идет конкуренция за принадлежность к Корпорации, а не за паспорт. Этот процесс уже не поломать ничем и никому, это реалии XXI века.
- Что творится с Приднестровьем и приднестровцами? Насколько нас ещё хватит в условиях блокад, непризнанности, откровенной нищеты, и как при отсутствии видимых перспектив найти разумный выход из ситуации системного кризиса? Чем можно удержать молодежь и работоспособное население в Приднестровье?
- Местные проблемы хорошо известны, нет смысла их лишний раз приводить. Точно так же, как и нет смысла с утра до ночи поминать советское прошлое, дескать, как было замечательно. В конце восьмидесятых всё замечательное превратилось в катастрофу. Союз рухнул, потому что проиграл на уровне управленцев. Случился продовольственный кризис – а огромные нефтяные деньги Советы растранжирили, потом влезли в войну в Афганистане – попали в финансовый капкан в результате сговора саудовцев с американцами. И всё развалилось, а снова, с нуля как во времена Сталина, создавать огромный концлагерь с бесплатным трудом ради новых горизонтов мирового лидерства – никто не захотел, и, в первую очередь, против этого были сами люди. Таким образом, и Молдавская ССР - один из самых густонаселенных регионов бывшего Союза оказался в глубоком кризисе, в котором виновата обычная конъюнктура – сельское хозяйство во всем мире оказалось дотируемой отраслью, а продукция советских предприятий при открытых рынках проиграла в качестве. Это проблема и Приднестровья, и Бессарабии, и Украины, да и многих областей Российской Федерации. Даже, казалось бы, более крепкая сегодня Беларусь – и оттуда уезжают люди трудоспособного возраста. Уезжают, кстати, и из Болгарии, Румынии, Чехии, стран Прибалтики.
По поводу отсутствия видимых перспектив и выхода Приднестровья из системного кризиса… Сегодня Приднестровье напоминает южные районы Италии. Там тоже кто-то по-прежнему живёт, но работы практически нет. По этой причине живут там, в основном, пенсионеры, а из 11 детей 9 уезжают в разные страны мира. Но уезжают итальянцы – на их место приезжают румыны, цыгане, марокканцы, и чем-то начинают заниматься, на маленьких деньгах. Всегда найдётся место, где ещё труднее, и для выходцев из более бедных регионов планеты новые условия покажутся раем. Так что пустым и Приднестровье всё равно не останется.
Почему уезжают из ПМР? Здесь ответы лежат на поверхности. Местным властям, к примеру, кажется, что люди до сих пор знакомятся с ситуацией в мире сугубо по государственным СМИ. Это далеко не так. Люди смотрят кино, как правило, голливудское кино, и в Приднестровье есть возможность смотреть качественное, современное кино. Один фильм «Таинственный лес» чего стоит… Пусть кругом в мире – опасность, угрозы, насилие, - но там же и современные антибиотики, без которых никак не обойтись. Там уже пересаживают лицо, трансплантируют если нужно органы, там много всего, ради чего молодому человеку не кажутся опасными ужасы современного «Глобального Человейника». И молодой человек в Тирасполе, входя в Интернет, не набирает сайт «Ольвии Пресс», имя которого невозможно запомнить. Он пользуется поисковой системой Google, и находит там всё, что ему нужно для успешной жизни. Чтобы найти старых друзей, которые переехали в другие страны, он заводит себе профиль в Facebook, и через друзей ищет работу по всему миру. И этому молодому человеку бесполезно рассказывать про то, что ПГУ – самый лучший ВУЗ в Восточной Европе, он не доверяет рекламе, а доверяет сайтам с вакансиями, где написано, какие гарантии по трудоустройству и какая средняя зарплата ожидает выпускников того или иного ВУЗа. Образование сегодня – это просто частный бизнес, и надо думать, прежде чем кому-либо доверять свои деньги. Надо посчитать, окупится ли оно, и если «да», то «как быстро», или вы вообще получите потом никому не нужную бумажку с синей печатью.
В Молдове ведь похожие процессы идут. Вот Гимпу умоляет тех, кто отучился в Румынии, вернуться домой. А кто вернется? Куда? В Кишинев, работать охранниками и официантами за 150 долларов, имея в кармане паспорт Евросоюза?
Нельзя никого удерживать силой. И если родители не стимулируют ребенка изучать иностранные языки, если ребенок, выросший в ПМР, не говорит на английском как на родном, если их ребенок, не владея никаким ремеслом, отправляется просиживать штаны на гуманитарный факультет ВУЗа – эти родители оставляют себя без будущего, без куска хлеба в старости и без нормального медобслуживания. Российские образовательные стандарты это, конечно, звучит впечатляюще. Но, если посмотреть на реальность, дети выходят из школ, не обладая должным уровнем владения иностранными языками, и где им жить и работать, - не совсем понятно. В Приднестровье количество рабочих мест ограничено, а в России безработица теперь, так уж вышло, значительно выше, чем в ЕС и других странах.
По поводу кризиса…
Для начала надо осознать, что мы имеем по демографической составляющей населения, по количеству госслужащих на человека, производящего что-либо. Посмотреть сколько у нас «с сошкой», а сколько – «с ложкой», и для начала, не мешало бы научиться жить по средствам.
Затем ключевой вопрос – политические свободы и экономика. Эти пункты непосредственно взаимосвязаны, потому что в современном мире инвестор всегда учитывает риски и репутацию региона. Кому-то не важно, что пишут о нас в мировой прессе, и это большая ошибка. И нельзя всё на свете списывать на «геополитику». Есть и другие непризнанные страны, и там инвестиционная активность выше.
В конце концов, простой пример. Все знают, какая ситуация в Грузии. Но когда я включаю CNN, я постоянно вижу рекламный ролик с упоминанием этой страны. Они благодаря разным ухищрениям с одной стороны, и построением прозрачной экономики с другой, несмотря на военный конфликт, добились очень серьезных успехов в теме инвестиций. Им помогают в том числе и американцы. Но американское правительство не может заставить бизнес поехать черт знает куда, достать кошелек и щедрой рукой оплатить чужое счастье. У ПМР стратегический партнер – Россия. Я хочу видеть такие же ролики про Приднестровье на российских первых кнопках – но так, чтобы здесь на месте, к этим роликам прилагалась демократия и экономика современного типа, более привлекательная для потенциальных инвесторов, чем российская. Только тогда из России придет бизнес – когда в Приднестровье ему будет комфортнее, чем дома, когда бизнес увидит новые рынки для себя. Не так, чтобы продукцию везти обратно и конкурировать там, в РФ, с самим собой, а так, чтобы продавать её на Запад, зарабатывать себе капитал и платить налоги в республиканский бюджет. То же самое и с Украиной. Здесь должно быть бизнесу комфортнее, чем в Киеве и Одессе. Спустя определенное время приток инвестиций сделает привлекательными местные зарплаты, и они не будут такими низкими, как сейчас. Политические права и свободы нужны по той простой причине, что бизнес видит в их наличии определенные гарантии для себя, для своей стабильности, видит, что если его права будут нарушены местной администрацией, демократические СМИ и справедливый независимый суд помогут их защитить. Если придет бизнес, придут большие деньги – значит можно говорить о будущем республики, о том, что молодежь перестанет уезжать из Приднестровья, о том, что через какое-то время здесь всё наладится.
- И вот, несмотря на все эти проблемы, нам стоит продолжать борьбу за независимость? Или есть варианты замириться с Молдовой или влиться в Украину или продолжать настаивать на статусе «второго Калининграда»?
- Глядя на то, как развивается ситуация в Молдавии, где уже объявлено о построении «второго румынского государства», где существует проблема этноцентризма, и эта проблема не рассосется ещё лет двадцать, перспективы для приднестровцев в единой Молдове далеко не радужные. Молдова – не Западная Германия, это такой же осколок бывшего Союза, как и Приднестровье, с совершенно идентичными проблемами во всех сферах – и в демографии, и в экономике. У них всего лишь год как полицейские не забивают насмерть людей на площадях и в кутузках. Так что и в области демократии с учетом многолетнего правления там Воронина, и перспектив возможного возвращения этих же людей обратно к власти под новым соусом, они вряд ли смогут послужить нам примером хоть в чем – либо. Вспомните судьбу Бургуджи, - изгнанного из страны за политику, за взгляды при воронинских коммунистах. О нём новые власти до сих пор не вспомнили, и вспомнят ли?
Наши проблемы с Молдовой, касающиеся собственности и безопасности, неразрешимы в принципе без ущерба для ПМР. Ясно и то, что ни перспектива «влиться в Украину», ни возможность «стать вторым Калининградом» по международным законам нам не светит. Так что в нынешних условиях нужно попытаться удержать те позиции, на которых Приднестровье находится сейчас в переговорном процессе. И удерживать их максимально долго, насколько это возможно, проводя в это же время эффективные реформы в политике и экономике.
Разумеется, я реалист. Кто-то кого-то «пересидит». Если Молдова значительно опередит Приднестровье по критериям демократии и экономики, тут останется только армия, горстка чиновников и пенсионеры, которых не смогли забрать куда-нибудь дети. Но есть и другая вероятность – если Молдову опередит Приднестровье, - саму Молдову ждёт плачевный сценарий. Молодые сбегут оттуда в более благополучную Румынию, и молдавский проект рухнет, как карточный домик.
Лучшим развитием ситуации, я считаю, было бы, вообще не трогая тему урегулирования военного конфликта ещё как минимум лет двадцать, стимулировать реформы на обоих берегах Днестра, привлекать инвестиции и прекратить поливать друг друга грязью в информационном пространстве. В Молдове до сих пор политикам не хватило ума понять, что каждая плохая новость про Приднестровье в западных СМИ наносит самой Молдове огромный репутационный ущерб. Потому что деньги не должны замечать конфликта между нами – деньги должны приходить и работать - из России, Европы, Турции – откуда угодно. Между собой мы должны разбираться и решать свои проблемы сами, не прячась за «больших дядей» и всевозможные «форматы» внешнего давления.
- Оценивая политическую систему Приднестровья, в том числе сквозь призму мартовских выборов местных советов, какие рекомендации Вы бы могли дать с учетом российского опыта?
- В нынешней, довольно запущенной по всем сферам жизни ситуации, совершенно не важно, кого выбрали в местные советы в конце марта 2010 года. Радует хотя бы то, что кому-то было интересно в них участвовать, и кто-то хочет работать в этих самых советах. Одно это – для нас сегодняшних – большое достижение.
Я могу сравнивать с теми выборами, за которыми доводилось наблюдать в российских регионах. Должно быть бесплатное эфирное время для кандидатов на телеканалах и радио, возможность размещать платные ролики, то же самое с местом в газетах и на Интернет-ресурсах. В России любые выборы – это отличный бизнес для медийщиков – повышенные тарифы на рекламу, возможность заработать для журналистов и муниципальных властей, которые дают места под биллборды. Я, как человек, связанный с медийной сферой, не понимаю своих коллег с того же ТВ ПМР – почему было не продать время под ролики? Ау, пресса! Вы могли заработать!
Что же касается подкупа избирателей, о котором много говорилось по окончанию последней кампании, то, я думаю, бесполезно запрещать кому-либо брать у кого-либо деньги, или, скажем, всевозможные подарки. Если человек берет и голосует, - значит именно так он и оценивает свои перспективы от всех этих выборов.
Когда в России была ваучерная приватизация, я помнится, продал свой ваучер у метро, а вырученные средства вложил в товар для перепродажи. В то время как миллионы граждан просто подарили свои ваучеры жуликам, поверив в телерекламу на «первых кнопках».
Голос на выборах - это тот же самый ваучер, другое дело – его реальная стоимость. И мы не одиноки в этом деле. В Германии, к примеру, сейчас идет бурная дискуссия по поводу того, что люди готовы продать свои голоса за одну из партий. При этом называется сумма в 5 тысяч евро за один голос, и газеты ужасаются «как так, это же безнравственно»! Разумеется, ПМР - не Германия, но в нашем случае стоило бы просто объяснить избирателям, чтоб не продешевили в следующий раз, а просили больше. Хотя бы сотню, которую можно вложить в товар, а лучше - две. Ещё можно взять у всех кандидатов сразу, а решение принимать на своё усмотрение, по совести, как в том самом анекдоте «про порядочного судью».
- Каков Ваш рецепт счастливой жизни в семье и обществе?
- Рецепт очень простой – не нужно никого винить в своих проблемах – ни окружающих, ни политиков, ни плохие погодные условия. Если что-то не получается – виноват ты сам, и спрашивай с себя. Так меня воспитало Приднестровье, школа, улица. И ещё один рецепт, - когда не знаешь что делать, - выбирай движение. Движение – это жизнь. В современном мире выживает и достигает успеха тот, кто более мобилен, кто способен преодолевать, если нужно, границы и континенты, менять часовые пояса и климатические зоны. Если требуется – изучать языки, новые профессии. Всё это и есть – движение, и если ты не можешь помочь своей семье, своим родителям, - значит, ты застрял, и просто пришло время начать движение. Это гораздо труднее, чем просто винить кого-нибудь в собственных неудачах. Движение – это всегда трудно, а значит, нужно полюбить, чтобы было трудно. Те, кому легко, - в результате всегда проиграют.