Блуждающие в темноте
Общество // 13:55, 21 июня 2010 // 2320
Дорогая передача! Во субботу, чуть не плача,
Вся Канатчикова дача к телевизору рвалась,
Вместо чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться,
Вся безумная больница у экрана собралась…
Вся Канатчикова дача к телевизору рвалась,
Вместо чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться,
Вся безумная больница у экрана собралась…
Почему-то первое, что пришло на ум после просмотра ток-шоу «Шаг Навстречу», по сути своей первого, по-настоящему политического, на приднестровском телеканале, - это песня Высоцкого. Во времена перестройки, помнится, он был очень даже к месту.Теперь и в ПМР можно услышать с телеэкрана, какие настроения на самом деле витают в головах представителей приднестровских элит, отчасти вольных социологов-политологов, креативных военных и так далее. Всё это, на самом деле, очень интересно и очень важно. Не тем, конечно, что в подобных спорах что-либо родится, а в самом их наличии. Оказывается, поиск «национальной идеи», которому была посвящена та самая программа на ТСВ - довольно злободневная тема…
Варианты национальной идеи для ПМР предлагались самые разные. Хотя, пожалуй, зарубежных аналитиков, да и само население Приднестровья вряд ли заинтересуют мнения разношерстных политологов и историков – любопытно, разумеется, но это всего лишь частные мнения, которые не определяют повестку дня за неимением реальной политики, многопартийности, активного гражданского общества...
Чтобы осознать смысл реально существующей «национальной идеи», здесь необходимо слушать, как образно выражаются сегодня в некоторых кругах, людей «влиятельных», то есть близких к тем, кто и принимает в ПМР все ключевые решения. Кое-что, некие наброски идеи, какой её видят высокие инстанции, на суд общественности всё же представили. И наверняка ждут ответной реакции – что из озвученного обществу понравилось, вокруг чего приднестровцы готовы сплотиться, наконец.
Звучали, разумеется, в ходе передачи разные мысли, в том числе любопытные. Но с учетом отсутствия сколь бы то ни было существенного статуса лиц, из чьих уст они звучали, все эти мысли можно сложить в одну средних размеров коробку с табличкой «диссидентские бредни», и утопить в Днестре. Ну, или что-то в этом роде на досуге почитать-послушать, из разряда художественной литературы, или песен того же самого Высоцкого. То есть, занятно, разумеется. Но и не более.
Да. Предложения социологов-политологов по поводу необходимости срочного бюджетного финансирования изысканий в сфере «национальной идеи», порадовали. Интересно, хотя бы теоретически представить, сколько подобная услуга может стоить, и готовы ли жители Приднестровья оплатить поиски «национальной идеи» социологами из своего кармана. Наверняка, я так думаю, не готовы, да и власти вряд ли готовы раскошелиться на такого рода исследования. В конце концов, и их понять можно – все идеи ведь уже готовы! И все они в ходе программы, представителями самой что ни на есть власти, были довольно четко озвучены:
1. Приднестровье – погранзастава во вражеском окружении, ждет воскрешения Российской Империи, чтобы когда-нибудь стать её восточной границей.
2. Идеи Чучхе, северокорейский опыт построения самодостаточного государства.
Поскольку в ПМР достаточно высок процент людей с высшим образованием, обществу не составит особого труда представить себе, как должна выглядеть страна с подобной государственной идеологией. И ужаснуться по-настоящему. А потом представить, какие шаги могут быть предприняты, чтобы она, наконец, таковой стала.
Во-первых, конечно, следует немедленно закрыть границы и потребовать у населения на всякий случай сдать загранпаспорта. Понятно почему: обитатели погранзаставы и маленькой Северной Кореи должны жить по военному уставу, а не разъезжать по заграницам. Есть им следует исключительно перловку, а разгуливать по набережной Днестра - строго в военной форме. Барышням – пилотки, молодым людям – фуражки с кокардой и околышем.
Во-вторых, разумеется, строжайше ограничить допуск неграждан ПМР на территорию республики. В особенности тех, у кого в загранпаспорте присутствуют визы стран дальнего зарубежья. Впрочем, и без того любой гражданин РФ или Украины с паспортом, заклеенным всяческими визами, сегодня привлекает пристальное внимание хмурого офицера на границе, и, бывает, нежеланный гость разворачивается, и едет восвояси. Если вообще запретить въезд лицам без гражданства ПМР, жизнь станет гораздо спокойнее.
В-третьих, безусловно, следует обязать компанию «Интерднестрком» выключить всю эту сотню ненужных фривольных радиостанций и телеканалов, оставив только приднестровские – Радио и ТВ ПМР плюс ТСВ. Да и там, желательно, навести, наконец, порядок – недопустима трансляция голливудских и новых российских фильмов, западной музыки, рекламирующей развязный образ жизни, да и новости Евроньюс на ТСВ лучше больше не включать – они побуждают приднестровцев к попаданию в сети торговцев людьми. И никаких там спутниковых тарелок.
В-четвертых, заблокировать весь внешний Интернет, ограничившись местными сайтами пресс-служб министерств и ведомств, перекрыть междугороднюю телефонную связь и полностью заглушить сотовую.
В-пятых, ликвидировать квоты, да и вообще возможность для поступления приднестровских студентов в ВУЗы Украины и России. Всё равно оттуда никто обратно не возвращается, а так – сбережем генофонд, который пригодится в экспериментах трудотерапии - по формированию самодостаточного, замкнутого общества. Рукавички шить, например.
В-шестых, необходимо ввести воспитательные общественные работы по укреплению блиндажей и прочих военных коммуникаций по периметру границ. Чтобы каждую субботу и воскресенье, все граждане под отеческим присмотром заградотрядов рыли траншеи и заливали бетон. Безработных можно занимать ежедневно. За еду. По аналогии с первой половиной прошлого века, на восточном фланге соорудить оборонительный укрепрайон - Линию Сталина.
Никаких других вариантов внедрения в сознание масс вышеозвученной идеологической доктрины не существует. Малейшая оплошность – и ничего не получится…
* * *
Вернувшись к ключевой проблеме, поднятой ведущими телепрограммы – поиску «национальной идеи», не мешало бы совершить некий экскурс в право, историю, а заодно - и географию.
Наличие государственной, общенациональной идеологии – атрибут тоталитарных обществ всех времён. В современной Российской Федерации, от которой почему-то некоторые продолжают ожидать, что ей вновь захочется стать «Империей», есть соответствующая Конституционная норма – ст. 13.2 - «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». В Конституции ПМР подобной статьи нет. А зря.
Идеология, действительно, была у императорской Японии. Была она и у других стран Оси в середине прошлого столетия – расширение пространства, расовый вопрос и т.п. У СССР была идея "мировой пролетарской революции", которую экспортировали куда ни попадя, пока нефть не подешевела. Сегодня государственная идеология присутствует разве что где-нибудь в Северной Корее. Но кто может сказать, какая, к примеру, национальная идея у жителей Швеции? А у граждан Норвегии? А у Финляндии? Там, например, не празднуют день защиты детей, там есть защита детей и подростков. И женщин. И стариков. И безработных.
Какая национальная идея у жителей Белоруссии? Там и без национальной идеи – прекрасные дороги, современные заводы, цветущие маленькие города, трудоустроенная молодежь.
Так ли уж она нужна вообще, эта самая «национальная идея», коль благополучные страны прекрасно без неё обходятся? Может быть, вполне достаточно ограничиться евангельскими заповедями, и не изобретать всевозможного мракобесия, выдавая его за спасительные рецепты?
Автор: Роман Коноплев, политический публицист
* * *
P.S. Хочу представить вашему вниманию материал, автором которого является известный российский журналист, ведущий телепрограммы «Особая папка» Леонид Млечин. За фильм про руководителей Северной Кореи её властями Л. Млечину вынесен смертный приговор.
Лейтенант Онода
Леонид Млечин. Газета "Известия" от 8 августа 1995
За тридцать лет, проведённых в джунглях, у него только два раза поднималась температура, и один раз его ранили, в остальном он был абсолютно здоров. Он поставил рекорд для ХХ века - воевал три десятилетия подряд.
Для всего мира война закончилась в августе 1945 года. Для него - в марте 1974-го. Двадцать один год назад все были потрясены, когда из джунглей филиппинского острова Лубанг вышел лейтенант японской армии Хиро Онода, который только что поверил, что его армия давно прекратила сопротивление.
Лейтенант сдал оружие лишь после того, как из Японии доставили его бывшего начальника - престарелого майора, который зачитал ему пожелтевший приказ по 8-й дивизии…. В ноябре 1944 года свежеиспеченный лейтенант Онода получил назначение на остров Лубанг. Задача - подготовить гарнизон к операциям против наступающих американцев.
Начальник штаба армии напутствовал молодых офицеров: - Я запрещаю вам совершать харакири. Может быть, нам понадобится пять лет, но мы вернемся, и тогда вы поможете нам отомстить. Вы обязаны сражаться до конца.
В феврале 1945 года американцы высадились на острове, японский гарнизон был уничтожен. В джунглях укрылись только лейтенант Онода и трое солдат. Один вскоре сдался.
Япония капитулировала, война закончилась. А лейтенант Онода выполнял боевой приказ. Его солдаты жгли собранный филиппинцами рис, иногда устраивали перестрелки. - В офицерской школе, - объяснял своим солдатам Онода, нам говорили: "Есть нечто такое, что мы ценим более жизни, и есть нечто такое, что мы ненавидим более смерти". Превыше жизни - исполнение долга, хуже смерти - предательство.
В основном они питались бананами, которые ели вместе с кожурой, и кокосовыми орехами. Иногда им удавалось убить корову и украсть у крестьян рис, одежду и кофейные зерна.
Американцы сбрасывали над джунглями листовки с предложением сдаться. Листовкам Онода не верил. Через несколько лет лейтенанта Оноду стали искать уже сами японцы. Время от времени скрывавшиеся в джунглях слышали, что к ним обращаются на родном языке. Они слышали свои имена, но они были уверены, что американцы используют пленных в своей пропаганде.
Потом среди листовок появились письма родных. Онода получил письмо от старшего брата и семейные фотографии. Онода решил, что на сей раз американцы превзошли себя. Только зачем? Столько усилий ради того, чтобы выкурить из джунглей троих японских солдат?
Это укрепило Оноду в мысли, что выполняемое им задание имеет особую важность, раз враг пытается во что бы то ни стало обезвредить его группу. Со дня на день он ждал японского десанта.
Однажды Онода услышал знакомый голос:
- Хиро, выходи из леса! Это я твой старший брат. Пожалуйста, выйди из леса, чтобы мы могли поговорить с тобой.
Голос этого человека действительно походил на голос старшего брата. Онода сначала решил, что американцы запустили пластинку, но, подобравшись ближе, увидел какого- то человека с громкоговорителем. Онода не мог видеть его лица, но фигура отдаленно напоминала фигуру брата.
"Да, - подумал Онода, - американцы всерьез подошли к этому делу. Нашли пленного, похожего на моего брата, и заставили подражать чужому голосу".
Онода находил на острове японские газеты, читал их, но не верил написанному, полая, что эти газеты печатают американские части, которые занимаются разложением войск противника. У одного крестьянина они отобрали транзисторный радиоприемник и слушали передачи на японском языке, опять же полагая, что это передачи американских радиостанций.
Для них время остановилось в 1944 году, и многого они просто не понимали. После длительного обсуждения они нарисовали себе такую картину мира.
Япония превратилась в демократическое государство, но по-прежнему ведет войну с Америкой. Китай стал коммунистическим. Япония привела Мао Цзэдуна к власти. А Мао в знак благодарности выгнал из страны американцев и англичан. Япония и Китай составили Лигу совместного процветания.
- Как вы думаете, - спросил солдат лейтенанта Оноду, какие еще государства вошли в лигу?
- Мне кажется, - ответил Онода, - восточная часть Сибири оторвалась от Советского Союза и присоединилась к лиге.
- Сибирь?- удивился тот.
- Почему бы нет? Белогвардейцы в Восточной Сибири обязательно должны были восстать против коммунистического атеизма, - убежденно сказал Онода. - Там возникла какая-нибудь независимая Сибирская христианская республика.
Онода создал в своем воображении целый мир, который позволял ему не только объяснять все, что происходило вокруг, но и придавал смысл островному существованию.
Один из его солдат был убит в 1954 году, другой в 1972-м, но лейтенант не чувствовал себя одиноким. Тридцать лет он каждый день чистил свою винтовку. Тридцать лет он считал, что совершает подвиг во имя своей родины…
Сейчас в свои 73 года он смотрит на свою жизнь без гнева и горечи:
- Я не считаю, что эти три десятилетия прошли для меня впустую. Без того опыта чтобы я сейчас делал?
Двадцать лет назад японцы, которые ценят лояльность и преданность, были восхищены и тронуты историей вернувшегося на родину лейтенанта. Хотя многие называли его символом милитаризма, который обрек Японию на такие страдания.
Онода повел себя неожиданно. Отказался от встречи с премьер-министром, от визита в императорский дворец. Он уехал в Бразилию, купил ранчо, разводил скот. Потом написал воспоминания, женился, вернулся в Японию и стал директором летнего лагеря.
Онода дважды в своей жизни поступал не так, как другие. И когда воевал тридцать лет в одиночку, и когда отказался от роли национального героя. Он так и остался одной из неразгаданных загадок Японии.
Теперь он рассказывает детям, как ориентироваться в лесу. Они наслаждаются природой, ловят рыбу, готовят на костре, и 73-летний бывший лейтенант учит детей тому, чему научился за те три десятилетия, проведенные на острове Лубанг.