Заметки на полях о евреях и Израиле
Новости // 17:24, 9 февраля 2010 // 1514
На днях мне случайно в собственном компьютере попался на глаза текст, написанный семь с лишним лет назад, в 2002 году. В тот год мне как раз стукнуло 80 и я не помышлял, что доведется когда-нибудь вернуться к нему. Но вот довелось. С удивлением обнаружил, что события прошедших лет показали правильность тогдашней оценки ситуации, и основные тезисы, выдвинутые в начале десятилетия, еще более справедливы в его конце. Это прибавляет самоуважения, но, по большому счету, огорчает. Невероятно. Жизненный опыт и профессиональные знания убедили меня в бесплодности исторических прогнозов, но в данном случае я не вижу необходимости отказываться ни от единого слова в этом старом тексте. Можно только добавить несколько наблюдений, которые подтверждают правильность прежних оценок, и делают еще более актуальными сделанные тогда практические выводы.
На первый взгляд может показаться, что ход событий опроверг правомерность отнесения Шарона к лидерам экстремизма. Ведь именно Шарон, став во главе правительства, решился на шаги, казавшиеся невероятными для идеолога поселенческого движения – ликвидацию поселений в секторе Газа и ограничение строительства на Западном берегу. На самом деле, такой поворот в его позиции подтверждает правильность как сделанной в тексте 2002 года психологической характеристики той части населения Израиля, которую можно считать коренной, так и оценки сложившейся для Израиля ситуации. Шарон – оппозиционный политик, несомненно, был экстремистом в 2002 году. Для него такая платформа была единственным путем к власти. Однако Шарон - глава правительства – уже думал не о голосах избирателей, а о долговременных интересах государства Израиль. И здесь он, как и его предшественники на этом посту, в конечном счете, занял ответственную прагматическую позицию, соответствующую в конкретных обстоятельствах долговременным интересам государства. То, что он пришел к выводам, совпадающим с тем, что было написано в моем тексте 2002 года. Как раз и показывает справедливость и актуальность моих тогдашних мыслей. Показательно, что и имеющий репутацию крайнего ястреба Нетаньяху, оказавшись на посту премьера, вынужден склоняться к прагматизму. Между тем, недавние иммигранты из советских республик, в том числе и их представители в правительстве, остаются непримиримыми приверженцами силовой политики. Родовая авторитарная черта, объединяющая выходцев из СССР, четко проявилась за последние годы и в США. В то время как подавляющее большинство евреев – американцев в третьем и более поколениях - активные сторонники равенства гражданских прав и поддерживают первого чернокожего президента, недавние иммигранты, судя по Интернету и позициям русскоязычных еврейских СМИ (достаточно послушать Топалера), уже с момента выдвижения Барака Обамы исходят черной злобой. Поставленные в СССР в положение второсортности бывшие советские евреи, попав в США, привезли с собой чувство ущербности. Комплекс неполноценности рождает стремление к компенсации за счет какой-либо группы, которую можно считать стоящей ниже на социальной лестнице. Отсюда высокомерное отношение к черным американцам, характерное для многих жителей Брайтона и его филиалов. Когда один из этих черных оказался во главе страны, ушибленные пятым пунктом, новоиспеченные американцы почувствовали себя уязвленными до глубины души.
В условиях великой старой демократии эта агрессивная оскорбленность остается их личной проблемой. Не то в Израиле. Сторонники силового решения не учитывают, что путь, который был в прошлом единственно возможным и успешным, на нынешнем этапе бесперспективен и опасен. Дело не только в том, что он ставит Израиль в положение международной изоляции, хотя и с этим нельзя не считаться, но и, как показывает опыт последних двух военных компаний, только ухудшает ситуацию. Неудача атаки на позиции Хизболы в Ливане подорвала веру в непобедимость армии Израиля и воодушевила его врагов. Окончившаяся ничем операция против Хамаса в Газе лишь повысила авторитет этой экстремисткой группировки. Опыт всей мировой истории показывает, что самым выдающимся полководцам. Разбивавшим наголову армии могущественных государств, не удавалось справиться с партизанами-террористами, опиравшимися на поддержку населения. Это должно послужить уроком, тем более что, как показывает опыт последних военных операций, у современного Израиля нет военоначальников равных по таланту и решительности Моше Даяну, Ицхаку Рабину и Ареэдю Шарону. К тому же нынешнее население еврейского государства, пользующееся преимуществами завоеванной и заработанной благополучной и сравнительно спокойной жизни, менее склонно к энтузиазму самопожертвования, чем те, кто создавал это государство и отстаивал его право на существование. Опыт борьбы с интифадами и неудачных попыток силового решения подтверждает вывод здравого смысла, что единственный путь победы над Хамасом – смирить гордыню и показать палестинцам на примере Западного берега преимущество мирного сотрудничества со своими израильскими соседями
Вашингтон
1.28.2009
Эти заметки были сделаны при совпавшем по времени чтении двух книг: первого тома историко-публицистического сочинения А.И. Солженицына «Двести лет вместе» и мемуарной по жанру, но также историко-публицистической по существу книге Александра Бовина «Записки ненастоящего посла». Я в очень малой степени стремился оценивать, тем более рецензировать эти книги. Просто записывал, конечно, не на полях, а на компьютере, возникавшие в ходе чтения разрозненные мысли. Некоторые из них я попытался изложить здесь в более или менее связном виде. Естественно, что мысли эти неотделимы от контекста происходящих в современном мире событий.
Солженицын утверждает, что главная цель книги, которую он посвятил истории взаимоотношений русского и еврейского народов, состояла в том, чтобы доказать равную вину этих народов друг перед другом. Если поверить искренности автора, и его сознательная задача была именно такова, то остается констатировать, что коренящаяся в его бессознательном неприязнь к евреям оказалась сильнее, чем сознательный замысел, потому что в действительности, вопреки провозглашенной цели, получилось сочинение о преступлениях евреев против православного народа и о стремлении русского правительства облагодетельствовать неблагодарное иудейское племя. Об этом писано многажды. Только жук и жаба еще не обозвали последнего живого русского классика антисемитом.
Оставим вопрос о симпатиях и антипатиях Александра Исаевича исследователям его личности и творчества. В данном случае меня интересует вопрос более общий правомерно ли говорить о вине народа? Мне представляется, что народ не может быть субъектом вины. Таким субъектом может быть индивид, организация, будь то преступная шайка или государство. Само понятие народ не было и не может быть, как это требует юриспруденция, точно определено. Во всяком случае, народ, как это было понятно еще Аристотелю, - это естественное образование, говорить о вине которого перед другим народом также нелепо, как, скажем, о вине тигров перед оленями или удавов перед кроликами. Иное дело, что в определенных случаях можно использовать менее определенный термин – ответственность народа. Известна классическая формула Гегеля – каждый народ имеет то правительство, которого он заслуживает. Но это несколько из другой оперы. Гегель рассуждает здесь не с правовой и даже не с моральной, а с историсофической позиции. В какой-то степени здесь содержится мысль об ответственности народа за свою собственную судьбу. Если же говорить об ответственности внешней, с моральным подтекстом, то ответственность народа возникает только в условиях демократии. Только тогда, когда правительство не захватывает власть силой, подчиняя себе народ, а сознательно избирается им, возникает ответственность народа за действия этого правительства. Поэтому, например, немцы, призвавшие в результате добровольного голосования к власти Гитлера, во всяком случае, те, которые голосовали за него, должны чувствовать и принимать моральную ответственность за сотворимое им. С другой стороны, народ России и потом Советского Союза, не избирал ни Александра Ш, ни Николая П., ни Ленина, ни Сталина, ни Хрущева, ни Брежнева. В единственно свободных в истории России выборах в Учредительное Собрание осенью 1917 года победили отнюдь не узурпировавшие власть большевики. Возлагать на русский народ ответственность за погромы, процентную норму, черту оседлости, дело Бейлиса так же неправомерно, как за Ленинско-Сталинский террор, оккупацию Прибалтики и Восточной Европы, вторжение в Афганистан. Евреи, не имевшие на протяжении почти двух тысячелетий своего государства, как народ вообще не несут не только вины, но и не имеют оснований чувствовать ответственность за те или иные поступки, прегрешения и вину своих отдельных соплеменников. На протяжении всей своей послебиблейской истории, евреи были объектом преследований со стороны правительств тех стран, на территориях которых они вынуждены были проживать. Им приписывали всяческие выдуманные пороки и несовершаемые ими преступления, на них возлагалась ответственность за деяния, к которым они не имели никакого отношения. Их единственная «вина» состояла лишь в том, что они были евреями. Поэтому они совершенно обоснованно приписывали все эти обвинения антисемитизму. Этот выработанный за века преследований подход въелся в национальную психологию, он сохраняется и сейчас. Евреи искренне возмущаются и приписывают антисемитизму всякую критику того, что делает правительство Израиля. Между тем, ситуация коренным образом изменилась. Правительство Израиля – это такая же организация, как и всякое другое правительство. Оно может быть субъектом вины и возникает естественно ответственность у народа, который его избрал и поддерживает. Проблема ответственности, однако, поднята здесь отнюдь для правовых или моральных оценок. Никчемное это занятие, да и охотников для него в мире сейчас предостаточно. Речь в данном случае идет о другом. Будущее Израиля как государства, его процветание, само существование зависит от того, осознают ли евреи Израиля себя государственным народом, способным не только клеймить антисемитов, жаловаться и при отчаянной необходимости воевать, но и осознавать реальные возможности и долговременные интересы своего государства, исходить при оценке правительства и выборах именно из понимания этих возможностей и интересов, а не из мифов, идеологических пристрастий и предрассудков. Американский психолог Роджерс в свою время писал о психологически зрелых и психологически незрелых личностях. Главное различие между ними состоит в том, что первые (психологически зрелые). Столкнувшись с трудностью, пережив неудачу, возлагают ответственность, прежде всего на самого себя, ищут причины в собственных слабостях и ошибках, стараются от них избавиться. Вторые же (незрелые), сваливают все на обстоятельства и козни врагов.
Также как отдельные личности психологически зрелыми и не зрелыми могут быть народы и правительства. Зрелые, сталкиваясь с проблемами, оказывались способными к самокритичному анализу, проведению на основе этого анализа необходимых реформ. Это обеспечивало им могущество и процветание. Примером могут служить Голландия, Великобритания в ХУП – Х1Х веках, Соединенные Штаты в ХYШ – ХХ веках. Незрелые - при трудностях и неудачах ищут козлов отпущения. В европейской истории таковыми чаще всего оказывались евреи. Естественно, такие государства, заменявшие работу над ошибками преследованием выдуманных врагов, обречены были на прозябание или гибель. Так было с Испанией, погрузившейся после блестящего периода географических открытий в многовековую спячку, с разгромленной во. Второй мировой войне Германией, наконец, с так называемым социалистическим лагерем, сделавшим с начала 50-х годов антисемитизм своей официальной идеологией и практикой. Особенно показателен пример России. Сделав самокритичные выводы из неудачи в Крымской войне, правительство Александра П стало решительно проводить реформы, открывавшие дорогу в будущее. Страна быстро стала набирать обороты. Испуганные неизбежными переменами приверженцы старого, занявшие ключевые позиции в царствованиях Александра Ш и Николая П, повернули курс государственного корабля назад и попытались снять возникающие в результате такой смены курса социальные напряжения, разжигая ненависть к евреям как источникам всякого зла. Крушение государства российского стало естественным и неизбежным результатом. Это же через семь десятилетий повторилось и с Советским Союзом.
Сейчас в центре внимания всего мира действия Израиля на территории Палестинской автономии. Не только традиционные враги еврейского государства – арабские страны - обвиняют Израиль в агрессии, государственном терроризме, геноциде и прочих грехах, но и европейские демократические государства и средства массовой информации подхватывают эти же обвинения. Даже единственный верный покровитель Израиля, его традиционный защитник – Соединенные Штаты - требуют прекращения военной операции, вывода войск и переговоров с Арафатом. Самые солидные американские газеты и журналы, традиционно симпатизировавшие Израилю, теперь с большим сочувствием относятся к его противникам. Нью-Йорк Таймс и Вашингтон Пост, традиционно считавшиеся рупором еврейского лобби, из номера в номер публикуют материалы о жертвах среди мирных палестинских арабов, о страданиях палестинских детей и женщин, о семьях заживо погребенных под обломками разрушаемых израильскими бульдозерами домов, об осквернении израильскими солдатами христианских святынь. В опубликованном Нью-Йорк Таймс письме читатель возмущенно спрашивает, почему при таком внимании и сочувствии к палестинцам, газета не находит места для публикации материалов о жертвах арабского террора, в городах Израиля, о страданиях еврейских матерей, потерявших дочерей и сыновей в результате действий террористов. В журнале Тайм, который считается как бы вывеской американской журналистики, в номере от 15 апреля напечатаны фотографии 24 палестинских самоубийц-террористов убивших в общей сложности 257 мирных еврейских граждан, по преимуществу детей и подростков. При этом нигде слово террорист даже не употребляется. Привлекательные молодые лица вызывают невольную симпатию. И на соседних страницах - фотографии искаженных яростью или растерянных лиц израильских солдат теснящих толпу мирных палестинцев. Даже без чтения сопровождающей снимки статьи ясно, на чьей стороне симпатии и сочувствие редакции. Сочувствие и поддержка пришли с неожиданной стороны. Из наиболее авторитетных национальных изданий единственную статью в защиту Израиля напечатала старейшая и наиболее солидная из газет России – «Известия». Статья «Жид, сдавайся!» опубликована в номере от 11 апреля 2002 года. Автор ее Максим Соколов призывает «преданную миротворчеству и правам человека Европу» опомниться и осознать, что израильтяне, борющиеся за свое существование, защищают и Европу от грозящего ей с Востока нового переселения народов. Неожиданной эту поддержку можно назвать потому, что Максим Соколов, несомненно, русский государственник. Между тем, само настаивание на слове Россия, во всяком случае, в ХХ веке, воспринималось как действие, имеющее антиеврейский подтекст. Статья Соколова свидетельство в пользу мысли, что в ХХ! веке некоторые слова приобретают другой смысл, чем они имели в ХХ. Вообще то, говоря, никто всерьез не может предложить и не предлагает Израилю другого решения проблемы борьбы с терроризмом и просто выживания, чем то, что он делает. Израильтяне и все ему сочувствующие с горечью и гневом говорят о двойном стандарте. Все те страны и СМИ, которые единодушно поддержали США, использовавшие мощь своих вооруженных сил в Афганистане для уничтожения там гнезда террора, теперь возмущаются Израилем, отражающим угрозу самому своему существованию. Евреи склонны рассматривать антиизраильские настроения как новую волну антисемитизма.
Все так, но не следует упрощать. Упреки, раздающиеся со всех сторон по адресу Израиля нельзя просто списывать по статье антисемитизма. Евреям пора осознать, что теперь, когда они создали собственное государство, они не только объект, (как они привыкли), но и субъект политики. И если правительство Израиля, если народ Израиля способны к беспристрастному анализу ситуации, если они, используя терминологию Карла Роджерса, обладают психологической зрелостью, они обязаны понять свою долю ответственности за возникшую трагедию.
Евреи, переселившиеся в Израиль, были пионерами, которые сначала должны были отстоять пространство для своего существования и выживания. Решение этой задачи потребовало решительности, смелости и самоотверженности. Не было другого места на Земле, где они бы могли существовать. Они в одиночку выиграли все войны у соседних арабских государств во много раз превосходивших Израиль по численности своих армий. В ходе этой борьбы они приобрели уверенность в своих силах, но одновременно наиболее разумные израильские политики и разумная часть израильского общества приобрели и психологию государственности, политическую мудрость, искусство политического компромисса. Они поняли, что возможности силовых решений имеют свои границы. Сомнительные по своим последствиям итоги вторжения в Ливан немало способствовали такому пониманию. Военными средствами можно нанести поражение государству, но нельзя жить все время в состоянии войны с народами. Если не использовать возможности, возникшие после победы для достижения доверия между народами, мир окажется только коротким перемирием перед новой еще более ожесточенной войной. Сравнение итогов. Первой и. Второй мировых войн - наглядная демонстрация справедливости такого вывода. Однако достижение доверия – это тоже война, только без применения оружия. Это война с экстремистами в рядах вчерашнего противника, жаждущими реванша. Чтобы победить надо доказать народу, побежденной страны, что победители не собираются унижать его, что они готовы к сотрудничеству и это сотрудничество обещает больше, чем новый конфликт. Но чтобы стать на этот путь победители должны в самих себе преодолеть соблазн высокомерия и иллюзию всемогущества силы, которые воплощаются в программах и действиях собственных экстремистах. Фактически после победы линия фронта приобретает совсем новый вид. Теперь по одну сторону оказываются народы, заинтересованные в мире и сотрудничестве, а по другую - экстремисты обеих сторон, которых в условиях мира ждет политическая смерть. Экстремистские партии внешне выглядят как самые непримиримые враги. Но в действительности они союзники. Они работают друг на друга. Существование и действия одних оправдывают существование и действия других. Факты, приведенные внимательным наблюдателем и умным аналитиком Бовиным убеждают, что, несомненно, политики типа Шарона не имели бы никаких шансов на успех, если бы не действия Хамаса и Хасбалы. Но, вместе с тем, Хизбала и Хамас не смогли бы приобрести влияние на палестинцев, если бы не Нетаньяху и другие деятели Ликуда, призывавшие сохранить военный контроль над Палестинской автономией, продолжавшими строительство поселений на землях автономий, не желавших слышать о создании палестинского государства и никогда не скрывавшие планов полной аннексии Самарии и Иудеи. Зрелая часть израильского эстеблишмента, поощряемая правительством США, взяла курс на достижение мира с перспективой создания независимого палестинского государства. История взаимоотношений с Иорданией показала перспективность такого пути. Результатом соглашений в Осло и последующих событий оказалась постепенная утрата влияния экстремистов в палестинском лагере. Статистика террористических актов наглядно демонстрирует это. Если в 1993 году было 13 случаев терактов, совершенных самоубийцами на территории Израиля, то в 96-97 годах их было всего по 4, в 1998 году - 2, а в 1999 году ни одного. Процесс примирения набирал силу. С убийством Рабина, приходом к власти Ликуда, возобновлением строительства поселений процесс примирения приостановился, недоверие вновь было посеяно, шансы Хамаса, Хизбалы и Исламского Джихада стали расти. Героическими усилиями правительству Барака и Клинтону удалось подвести Израиль и арабов к подписанию соглашения. Это был отчаянный момент для палестинских экстремистов они были на грани окончательного поражения они судорожно искали шанс для выживания и перехода в контратаку. Их союзник Шарон, для которого заключение мира означало бы также политическую смерть, поспешил дать им такой шанс. Его демонстративное паломничество во главе толпы сторонников на спорную территорию было как будто бы событием незначительным, но именно этот камешек нарушил хрупкое равновесие. Он, несомненно, знал, что льет свои поступком воду на мельницу арабских экстремистов, но именно это ему было нужно. В 2001 году число терактов составило уже 36, а только за три первых месяца 2002 года уже 28. Экстремисты – враги мира в палестинском и израильском станах сообща, помогая друг другу, одержали победу над своими народами. При этом надо учитывать, что в отношениях с палестинцами именно государство Израиль является субъектом политики и на нем, на его народе лежит главная ответственность. Во всяком случае, каждый должен, прежде всего, проанализировать свои слабости. Почему же народ Израиля, проявивший достаточную психолого-политическую зрелость, чтобы пойти на мирные переговоры, вдруг утратил волю к достижению мира? Существует, конечно, сложный клубок факторов. Но, как мне кажется, одной из самых важных причин является поток новых переселенцев из бывшего СССР. Прежде всего, они не имеют того политического опыта, который приобрело коренное население страны. Чем менее искушен и опытен человек, тем вероятнее, что самое простое на поверхностный взгляд силовое решение проблемы покажется предпочтительным. Кроме того, очень важно отсутствие у этих людей той психологической зрелости, которая необходима для приобретения государственного сознания. В России, а потом в Советском Союзе, как уже отмечалось выше, народ никогда не выбирал своих руководителей. Поэтому здесь не только евреи, но и все население не могло приобрести сознания ответственности за свое избирательное поведение. В таких обстоятельствах, естественно, как это всегда было в России и в СССР, побеждает авторитарное сознание, усматривающее источник своих бедствий не в собственных слабостях и просчетах, а в кознях внешних и внутренних врагов, убежденное, что сила - универсальный инструмент для разрешения всех проблем.
Как бы то ни было, трагедия государства Израиля состоит в том, что, одержав победы в войнах с арабскими государствами, израильское Правительство и народ Израиля проиграли битву за поколение арабской молодежи. Вот почему осуществление Шароном своей давней мечты о новой оккупация территории Палестины может принести только временные тактические успехи. В долговременном же плане она отодвигает мир и спокойствие для Израиля на долгие годы. Уже теперь очевидно, что действия Шарона приводят к результатам обратным тем, на которые он рассчитывал. Если его цель состояла в том, чтобы изолировать и выбросить из политики своего давнего врага Арафата, то добился он противоположного. Никогда международный авторитет Арафата не был так велик, как теперь. Никогда еще он не пользовался такой единодушной поддержкой в арабском мире и среди палестинского населения.
Все это так, могут возразить, но ведь у Шарона не оставалось другого выхода. Быть может. Надо, однако, помнить, что ответственность за возникновение этого цугцванга лежит не только на финансирующих террор Саудовских шейхах и иранских аятоллах, не только на проповедующих ненависть к Израилю муллах и арабских СМИ, но и на Шароне и его единомышленниках. Ни Иран, ни Ирак, ни Сирия, никто в мире не сделал так много для нынешней победы экстремистов в палестинском лагере, как Нетаньяху и Шарон, а, следовательно, голосовавшие за них израильские избиратели.
Д-р Авраам Левин
На первый взгляд может показаться, что ход событий опроверг правомерность отнесения Шарона к лидерам экстремизма. Ведь именно Шарон, став во главе правительства, решился на шаги, казавшиеся невероятными для идеолога поселенческого движения – ликвидацию поселений в секторе Газа и ограничение строительства на Западном берегу. На самом деле, такой поворот в его позиции подтверждает правильность как сделанной в тексте 2002 года психологической характеристики той части населения Израиля, которую можно считать коренной, так и оценки сложившейся для Израиля ситуации. Шарон – оппозиционный политик, несомненно, был экстремистом в 2002 году. Для него такая платформа была единственным путем к власти. Однако Шарон - глава правительства – уже думал не о голосах избирателей, а о долговременных интересах государства Израиль. И здесь он, как и его предшественники на этом посту, в конечном счете, занял ответственную прагматическую позицию, соответствующую в конкретных обстоятельствах долговременным интересам государства. То, что он пришел к выводам, совпадающим с тем, что было написано в моем тексте 2002 года. Как раз и показывает справедливость и актуальность моих тогдашних мыслей. Показательно, что и имеющий репутацию крайнего ястреба Нетаньяху, оказавшись на посту премьера, вынужден склоняться к прагматизму. Между тем, недавние иммигранты из советских республик, в том числе и их представители в правительстве, остаются непримиримыми приверженцами силовой политики. Родовая авторитарная черта, объединяющая выходцев из СССР, четко проявилась за последние годы и в США. В то время как подавляющее большинство евреев – американцев в третьем и более поколениях - активные сторонники равенства гражданских прав и поддерживают первого чернокожего президента, недавние иммигранты, судя по Интернету и позициям русскоязычных еврейских СМИ (достаточно послушать Топалера), уже с момента выдвижения Барака Обамы исходят черной злобой. Поставленные в СССР в положение второсортности бывшие советские евреи, попав в США, привезли с собой чувство ущербности. Комплекс неполноценности рождает стремление к компенсации за счет какой-либо группы, которую можно считать стоящей ниже на социальной лестнице. Отсюда высокомерное отношение к черным американцам, характерное для многих жителей Брайтона и его филиалов. Когда один из этих черных оказался во главе страны, ушибленные пятым пунктом, новоиспеченные американцы почувствовали себя уязвленными до глубины души.
В условиях великой старой демократии эта агрессивная оскорбленность остается их личной проблемой. Не то в Израиле. Сторонники силового решения не учитывают, что путь, который был в прошлом единственно возможным и успешным, на нынешнем этапе бесперспективен и опасен. Дело не только в том, что он ставит Израиль в положение международной изоляции, хотя и с этим нельзя не считаться, но и, как показывает опыт последних двух военных компаний, только ухудшает ситуацию. Неудача атаки на позиции Хизболы в Ливане подорвала веру в непобедимость армии Израиля и воодушевила его врагов. Окончившаяся ничем операция против Хамаса в Газе лишь повысила авторитет этой экстремисткой группировки. Опыт всей мировой истории показывает, что самым выдающимся полководцам. Разбивавшим наголову армии могущественных государств, не удавалось справиться с партизанами-террористами, опиравшимися на поддержку населения. Это должно послужить уроком, тем более что, как показывает опыт последних военных операций, у современного Израиля нет военоначальников равных по таланту и решительности Моше Даяну, Ицхаку Рабину и Ареэдю Шарону. К тому же нынешнее население еврейского государства, пользующееся преимуществами завоеванной и заработанной благополучной и сравнительно спокойной жизни, менее склонно к энтузиазму самопожертвования, чем те, кто создавал это государство и отстаивал его право на существование. Опыт борьбы с интифадами и неудачных попыток силового решения подтверждает вывод здравого смысла, что единственный путь победы над Хамасом – смирить гордыню и показать палестинцам на примере Западного берега преимущество мирного сотрудничества со своими израильскими соседями
Вашингтон
1.28.2009
Эти заметки были сделаны при совпавшем по времени чтении двух книг: первого тома историко-публицистического сочинения А.И. Солженицына «Двести лет вместе» и мемуарной по жанру, но также историко-публицистической по существу книге Александра Бовина «Записки ненастоящего посла». Я в очень малой степени стремился оценивать, тем более рецензировать эти книги. Просто записывал, конечно, не на полях, а на компьютере, возникавшие в ходе чтения разрозненные мысли. Некоторые из них я попытался изложить здесь в более или менее связном виде. Естественно, что мысли эти неотделимы от контекста происходящих в современном мире событий.
Солженицын утверждает, что главная цель книги, которую он посвятил истории взаимоотношений русского и еврейского народов, состояла в том, чтобы доказать равную вину этих народов друг перед другом. Если поверить искренности автора, и его сознательная задача была именно такова, то остается констатировать, что коренящаяся в его бессознательном неприязнь к евреям оказалась сильнее, чем сознательный замысел, потому что в действительности, вопреки провозглашенной цели, получилось сочинение о преступлениях евреев против православного народа и о стремлении русского правительства облагодетельствовать неблагодарное иудейское племя. Об этом писано многажды. Только жук и жаба еще не обозвали последнего живого русского классика антисемитом.
Оставим вопрос о симпатиях и антипатиях Александра Исаевича исследователям его личности и творчества. В данном случае меня интересует вопрос более общий правомерно ли говорить о вине народа? Мне представляется, что народ не может быть субъектом вины. Таким субъектом может быть индивид, организация, будь то преступная шайка или государство. Само понятие народ не было и не может быть, как это требует юриспруденция, точно определено. Во всяком случае, народ, как это было понятно еще Аристотелю, - это естественное образование, говорить о вине которого перед другим народом также нелепо, как, скажем, о вине тигров перед оленями или удавов перед кроликами. Иное дело, что в определенных случаях можно использовать менее определенный термин – ответственность народа. Известна классическая формула Гегеля – каждый народ имеет то правительство, которого он заслуживает. Но это несколько из другой оперы. Гегель рассуждает здесь не с правовой и даже не с моральной, а с историсофической позиции. В какой-то степени здесь содержится мысль об ответственности народа за свою собственную судьбу. Если же говорить об ответственности внешней, с моральным подтекстом, то ответственность народа возникает только в условиях демократии. Только тогда, когда правительство не захватывает власть силой, подчиняя себе народ, а сознательно избирается им, возникает ответственность народа за действия этого правительства. Поэтому, например, немцы, призвавшие в результате добровольного голосования к власти Гитлера, во всяком случае, те, которые голосовали за него, должны чувствовать и принимать моральную ответственность за сотворимое им. С другой стороны, народ России и потом Советского Союза, не избирал ни Александра Ш, ни Николая П., ни Ленина, ни Сталина, ни Хрущева, ни Брежнева. В единственно свободных в истории России выборах в Учредительное Собрание осенью 1917 года победили отнюдь не узурпировавшие власть большевики. Возлагать на русский народ ответственность за погромы, процентную норму, черту оседлости, дело Бейлиса так же неправомерно, как за Ленинско-Сталинский террор, оккупацию Прибалтики и Восточной Европы, вторжение в Афганистан. Евреи, не имевшие на протяжении почти двух тысячелетий своего государства, как народ вообще не несут не только вины, но и не имеют оснований чувствовать ответственность за те или иные поступки, прегрешения и вину своих отдельных соплеменников. На протяжении всей своей послебиблейской истории, евреи были объектом преследований со стороны правительств тех стран, на территориях которых они вынуждены были проживать. Им приписывали всяческие выдуманные пороки и несовершаемые ими преступления, на них возлагалась ответственность за деяния, к которым они не имели никакого отношения. Их единственная «вина» состояла лишь в том, что они были евреями. Поэтому они совершенно обоснованно приписывали все эти обвинения антисемитизму. Этот выработанный за века преследований подход въелся в национальную психологию, он сохраняется и сейчас. Евреи искренне возмущаются и приписывают антисемитизму всякую критику того, что делает правительство Израиля. Между тем, ситуация коренным образом изменилась. Правительство Израиля – это такая же организация, как и всякое другое правительство. Оно может быть субъектом вины и возникает естественно ответственность у народа, который его избрал и поддерживает. Проблема ответственности, однако, поднята здесь отнюдь для правовых или моральных оценок. Никчемное это занятие, да и охотников для него в мире сейчас предостаточно. Речь в данном случае идет о другом. Будущее Израиля как государства, его процветание, само существование зависит от того, осознают ли евреи Израиля себя государственным народом, способным не только клеймить антисемитов, жаловаться и при отчаянной необходимости воевать, но и осознавать реальные возможности и долговременные интересы своего государства, исходить при оценке правительства и выборах именно из понимания этих возможностей и интересов, а не из мифов, идеологических пристрастий и предрассудков. Американский психолог Роджерс в свою время писал о психологически зрелых и психологически незрелых личностях. Главное различие между ними состоит в том, что первые (психологически зрелые). Столкнувшись с трудностью, пережив неудачу, возлагают ответственность, прежде всего на самого себя, ищут причины в собственных слабостях и ошибках, стараются от них избавиться. Вторые же (незрелые), сваливают все на обстоятельства и козни врагов.
Также как отдельные личности психологически зрелыми и не зрелыми могут быть народы и правительства. Зрелые, сталкиваясь с проблемами, оказывались способными к самокритичному анализу, проведению на основе этого анализа необходимых реформ. Это обеспечивало им могущество и процветание. Примером могут служить Голландия, Великобритания в ХУП – Х1Х веках, Соединенные Штаты в ХYШ – ХХ веках. Незрелые - при трудностях и неудачах ищут козлов отпущения. В европейской истории таковыми чаще всего оказывались евреи. Естественно, такие государства, заменявшие работу над ошибками преследованием выдуманных врагов, обречены были на прозябание или гибель. Так было с Испанией, погрузившейся после блестящего периода географических открытий в многовековую спячку, с разгромленной во. Второй мировой войне Германией, наконец, с так называемым социалистическим лагерем, сделавшим с начала 50-х годов антисемитизм своей официальной идеологией и практикой. Особенно показателен пример России. Сделав самокритичные выводы из неудачи в Крымской войне, правительство Александра П стало решительно проводить реформы, открывавшие дорогу в будущее. Страна быстро стала набирать обороты. Испуганные неизбежными переменами приверженцы старого, занявшие ключевые позиции в царствованиях Александра Ш и Николая П, повернули курс государственного корабля назад и попытались снять возникающие в результате такой смены курса социальные напряжения, разжигая ненависть к евреям как источникам всякого зла. Крушение государства российского стало естественным и неизбежным результатом. Это же через семь десятилетий повторилось и с Советским Союзом.
Сейчас в центре внимания всего мира действия Израиля на территории Палестинской автономии. Не только традиционные враги еврейского государства – арабские страны - обвиняют Израиль в агрессии, государственном терроризме, геноциде и прочих грехах, но и европейские демократические государства и средства массовой информации подхватывают эти же обвинения. Даже единственный верный покровитель Израиля, его традиционный защитник – Соединенные Штаты - требуют прекращения военной операции, вывода войск и переговоров с Арафатом. Самые солидные американские газеты и журналы, традиционно симпатизировавшие Израилю, теперь с большим сочувствием относятся к его противникам. Нью-Йорк Таймс и Вашингтон Пост, традиционно считавшиеся рупором еврейского лобби, из номера в номер публикуют материалы о жертвах среди мирных палестинских арабов, о страданиях палестинских детей и женщин, о семьях заживо погребенных под обломками разрушаемых израильскими бульдозерами домов, об осквернении израильскими солдатами христианских святынь. В опубликованном Нью-Йорк Таймс письме читатель возмущенно спрашивает, почему при таком внимании и сочувствии к палестинцам, газета не находит места для публикации материалов о жертвах арабского террора, в городах Израиля, о страданиях еврейских матерей, потерявших дочерей и сыновей в результате действий террористов. В журнале Тайм, который считается как бы вывеской американской журналистики, в номере от 15 апреля напечатаны фотографии 24 палестинских самоубийц-террористов убивших в общей сложности 257 мирных еврейских граждан, по преимуществу детей и подростков. При этом нигде слово террорист даже не употребляется. Привлекательные молодые лица вызывают невольную симпатию. И на соседних страницах - фотографии искаженных яростью или растерянных лиц израильских солдат теснящих толпу мирных палестинцев. Даже без чтения сопровождающей снимки статьи ясно, на чьей стороне симпатии и сочувствие редакции. Сочувствие и поддержка пришли с неожиданной стороны. Из наиболее авторитетных национальных изданий единственную статью в защиту Израиля напечатала старейшая и наиболее солидная из газет России – «Известия». Статья «Жид, сдавайся!» опубликована в номере от 11 апреля 2002 года. Автор ее Максим Соколов призывает «преданную миротворчеству и правам человека Европу» опомниться и осознать, что израильтяне, борющиеся за свое существование, защищают и Европу от грозящего ей с Востока нового переселения народов. Неожиданной эту поддержку можно назвать потому, что Максим Соколов, несомненно, русский государственник. Между тем, само настаивание на слове Россия, во всяком случае, в ХХ веке, воспринималось как действие, имеющее антиеврейский подтекст. Статья Соколова свидетельство в пользу мысли, что в ХХ! веке некоторые слова приобретают другой смысл, чем они имели в ХХ. Вообще то, говоря, никто всерьез не может предложить и не предлагает Израилю другого решения проблемы борьбы с терроризмом и просто выживания, чем то, что он делает. Израильтяне и все ему сочувствующие с горечью и гневом говорят о двойном стандарте. Все те страны и СМИ, которые единодушно поддержали США, использовавшие мощь своих вооруженных сил в Афганистане для уничтожения там гнезда террора, теперь возмущаются Израилем, отражающим угрозу самому своему существованию. Евреи склонны рассматривать антиизраильские настроения как новую волну антисемитизма.
Все так, но не следует упрощать. Упреки, раздающиеся со всех сторон по адресу Израиля нельзя просто списывать по статье антисемитизма. Евреям пора осознать, что теперь, когда они создали собственное государство, они не только объект, (как они привыкли), но и субъект политики. И если правительство Израиля, если народ Израиля способны к беспристрастному анализу ситуации, если они, используя терминологию Карла Роджерса, обладают психологической зрелостью, они обязаны понять свою долю ответственности за возникшую трагедию.
Евреи, переселившиеся в Израиль, были пионерами, которые сначала должны были отстоять пространство для своего существования и выживания. Решение этой задачи потребовало решительности, смелости и самоотверженности. Не было другого места на Земле, где они бы могли существовать. Они в одиночку выиграли все войны у соседних арабских государств во много раз превосходивших Израиль по численности своих армий. В ходе этой борьбы они приобрели уверенность в своих силах, но одновременно наиболее разумные израильские политики и разумная часть израильского общества приобрели и психологию государственности, политическую мудрость, искусство политического компромисса. Они поняли, что возможности силовых решений имеют свои границы. Сомнительные по своим последствиям итоги вторжения в Ливан немало способствовали такому пониманию. Военными средствами можно нанести поражение государству, но нельзя жить все время в состоянии войны с народами. Если не использовать возможности, возникшие после победы для достижения доверия между народами, мир окажется только коротким перемирием перед новой еще более ожесточенной войной. Сравнение итогов. Первой и. Второй мировых войн - наглядная демонстрация справедливости такого вывода. Однако достижение доверия – это тоже война, только без применения оружия. Это война с экстремистами в рядах вчерашнего противника, жаждущими реванша. Чтобы победить надо доказать народу, побежденной страны, что победители не собираются унижать его, что они готовы к сотрудничеству и это сотрудничество обещает больше, чем новый конфликт. Но чтобы стать на этот путь победители должны в самих себе преодолеть соблазн высокомерия и иллюзию всемогущества силы, которые воплощаются в программах и действиях собственных экстремистах. Фактически после победы линия фронта приобретает совсем новый вид. Теперь по одну сторону оказываются народы, заинтересованные в мире и сотрудничестве, а по другую - экстремисты обеих сторон, которых в условиях мира ждет политическая смерть. Экстремистские партии внешне выглядят как самые непримиримые враги. Но в действительности они союзники. Они работают друг на друга. Существование и действия одних оправдывают существование и действия других. Факты, приведенные внимательным наблюдателем и умным аналитиком Бовиным убеждают, что, несомненно, политики типа Шарона не имели бы никаких шансов на успех, если бы не действия Хамаса и Хасбалы. Но, вместе с тем, Хизбала и Хамас не смогли бы приобрести влияние на палестинцев, если бы не Нетаньяху и другие деятели Ликуда, призывавшие сохранить военный контроль над Палестинской автономией, продолжавшими строительство поселений на землях автономий, не желавших слышать о создании палестинского государства и никогда не скрывавшие планов полной аннексии Самарии и Иудеи. Зрелая часть израильского эстеблишмента, поощряемая правительством США, взяла курс на достижение мира с перспективой создания независимого палестинского государства. История взаимоотношений с Иорданией показала перспективность такого пути. Результатом соглашений в Осло и последующих событий оказалась постепенная утрата влияния экстремистов в палестинском лагере. Статистика террористических актов наглядно демонстрирует это. Если в 1993 году было 13 случаев терактов, совершенных самоубийцами на территории Израиля, то в 96-97 годах их было всего по 4, в 1998 году - 2, а в 1999 году ни одного. Процесс примирения набирал силу. С убийством Рабина, приходом к власти Ликуда, возобновлением строительства поселений процесс примирения приостановился, недоверие вновь было посеяно, шансы Хамаса, Хизбалы и Исламского Джихада стали расти. Героическими усилиями правительству Барака и Клинтону удалось подвести Израиль и арабов к подписанию соглашения. Это был отчаянный момент для палестинских экстремистов они были на грани окончательного поражения они судорожно искали шанс для выживания и перехода в контратаку. Их союзник Шарон, для которого заключение мира означало бы также политическую смерть, поспешил дать им такой шанс. Его демонстративное паломничество во главе толпы сторонников на спорную территорию было как будто бы событием незначительным, но именно этот камешек нарушил хрупкое равновесие. Он, несомненно, знал, что льет свои поступком воду на мельницу арабских экстремистов, но именно это ему было нужно. В 2001 году число терактов составило уже 36, а только за три первых месяца 2002 года уже 28. Экстремисты – враги мира в палестинском и израильском станах сообща, помогая друг другу, одержали победу над своими народами. При этом надо учитывать, что в отношениях с палестинцами именно государство Израиль является субъектом политики и на нем, на его народе лежит главная ответственность. Во всяком случае, каждый должен, прежде всего, проанализировать свои слабости. Почему же народ Израиля, проявивший достаточную психолого-политическую зрелость, чтобы пойти на мирные переговоры, вдруг утратил волю к достижению мира? Существует, конечно, сложный клубок факторов. Но, как мне кажется, одной из самых важных причин является поток новых переселенцев из бывшего СССР. Прежде всего, они не имеют того политического опыта, который приобрело коренное население страны. Чем менее искушен и опытен человек, тем вероятнее, что самое простое на поверхностный взгляд силовое решение проблемы покажется предпочтительным. Кроме того, очень важно отсутствие у этих людей той психологической зрелости, которая необходима для приобретения государственного сознания. В России, а потом в Советском Союзе, как уже отмечалось выше, народ никогда не выбирал своих руководителей. Поэтому здесь не только евреи, но и все население не могло приобрести сознания ответственности за свое избирательное поведение. В таких обстоятельствах, естественно, как это всегда было в России и в СССР, побеждает авторитарное сознание, усматривающее источник своих бедствий не в собственных слабостях и просчетах, а в кознях внешних и внутренних врагов, убежденное, что сила - универсальный инструмент для разрешения всех проблем.
Как бы то ни было, трагедия государства Израиля состоит в том, что, одержав победы в войнах с арабскими государствами, израильское Правительство и народ Израиля проиграли битву за поколение арабской молодежи. Вот почему осуществление Шароном своей давней мечты о новой оккупация территории Палестины может принести только временные тактические успехи. В долговременном же плане она отодвигает мир и спокойствие для Израиля на долгие годы. Уже теперь очевидно, что действия Шарона приводят к результатам обратным тем, на которые он рассчитывал. Если его цель состояла в том, чтобы изолировать и выбросить из политики своего давнего врага Арафата, то добился он противоположного. Никогда международный авторитет Арафата не был так велик, как теперь. Никогда еще он не пользовался такой единодушной поддержкой в арабском мире и среди палестинского населения.
Все это так, могут возразить, но ведь у Шарона не оставалось другого выхода. Быть может. Надо, однако, помнить, что ответственность за возникновение этого цугцванга лежит не только на финансирующих террор Саудовских шейхах и иранских аятоллах, не только на проповедующих ненависть к Израилю муллах и арабских СМИ, но и на Шароне и его единомышленниках. Ни Иран, ни Ирак, ни Сирия, никто в мире не сделал так много для нынешней победы экстремистов в палестинском лагере, как Нетаньяху и Шарон, а, следовательно, голосовавшие за них израильские избиратели.
Д-р Авраам Левин