Иван Грек: ПКРМ и политические процессы в Республике Молдова: прошлое, настоящее и будущее
Эксперты // 08:49, 12 января 2010 // 2844
Новый руководитель ПКРМ должен появиться в результате конкурентной борьбы внутри партии. Только тогда он сможет, в конце концов, стать общепризнанным и самостоятельным политическим лидером обновленной и обновляемой партии. Именно ему придется заняться трансформацией идеологии и заменой символов партии.Все, кто читает мои статьи, вероятно, обратили внимание на одну их важную особенность. Во главу угла внутри- и внешнеполитического положения Республики Молдова я ставлю фактор политического суверенитета нашей республики. Именно политическая идентичность нашего государства является наиболее уязвимым его компонентом, подвергающимся непрерывному давлению со стороны внутренних и внешних сил, стремящихся стереть нашу Молдову с политической и этнографической карты Юго-Восточной Европы.
Данная статья не является исключением из этого правила. В принципе все годы сотрудничества с ПКРМ, Владимиром Николаевичем Ворониным я руководствовался этим видением политических процессов в Республике Молдова. Все мои рекомендации, которые я давал в свое время лидеру ПКРМ, преследовали одну цель – укреплять суверенитет, независимость и нейтральный статус нашего государства.
Некоторые политологи и журналисты, в частности Д. Чубашенко и И. Боцан, публично относили меня к идеологам ПКРМ, но как можно им быть, находясь вне партии? В качестве беспартийного я помогал партии и В. Н. Воронину идеями, разработкой стратегии и тактики прихода к власти, чем внес свою лепту в сенсационную победу 25 февраля 2001 г. Я благодарен лидеру ПКРМ за то, что он тогда внес меня в список кандидатов в депутаты. Этим он предоставил мне возможность увидеть политическую кухню и партийные взаимоотношения вблизи и даже изнутри, что для политолога немаловажно. Но для меня, депутата парламента от ПКРМ в 2001 – 2005 гг ., а также и впоследствии, имело значение только то, насколько политическая деятельность партии власти отвечает интересам политической идентичности молдавского государства. Именно по этому вопросу у меня возникали политические коллизии с парламентским большинством и с главой государства и, в конце концов, стало одной из главных причин в принятии мною решения отказаться претендовать на второй депутатский мандат. В своих статьях, опубликованных или размещенных на сайтах в 2008–2009 гг. я неоднократно анализировал различные аспекты проблем государственности Молдовы, высказывал критические замечания в адрес правящей партии и ее лидера, предупреждал об опасности прихода к власти румыноунионистских сил, выражал откровенное неприятие сближению лидеров партии власти с ХДНП. Теперь пришло время дать общую оценку 8-летнему пребыванию ПКРМ и В. Н. Воронина у власти с точки зрения их значения в решении проблем политического суверенитета Республики Молдова и консолидации сил государственников страны.
Ушел в историю 2009-й год. 18-ю годовщину независимости Республика Молдова встретила политическим кризисом, замешанным на разгроме зданий Парламента и Президентуры силами, не принявшими итоги парламентских выборов 5 апреля. Девизом правых сил, которые противостояли на тех выборах ПКРМ, был «не дадим ни одного голоса на избрание президента от этой партии». И они этот девиз с блеском исполнили: от них требовался всего один голос, и они его не дали. Девизом этих же сил после досрочных выборов в Парламент 29 июля стал «вынудим коммунистов отдать восемь голосов, чтобы избрать своего Президента». Это – наглая и бескомпромиссная политическая философия сомнительных, по крайней мере, неубедительных победителей на выборах 29 июля. Такая оценка объясняется тем, что ДПМ М. Лупу и Д. Дьякова, получив поддержку левого избирателя и 13 депутатских мест, положила их на алтарь праворадикальной ЛПМ и близкой к ней ЛДПМ. Мариан Лупу оказался партийным лидером и политиком с нулевой потенцией, и я не завидую участи нашей страны, если все же информационным пиарщикам, денежным олигархам и западным покровителям удастся затащить его в президентское кресло.
Но речь в этой статье не о нем и не о них, а о Партии коммунистов и ее лидере Владимире Воронине. В опубликованной на этом сайте моей статье, написанной четыре с половиной года тому назад, и не увидевшей тогда свет, еще тогда была обоснована срочная необходимость реформирования партии, ее омоложения инициативными кадрами, поиска молодых и перспективных лидеров партии, отказа от символов ПКРМ и открытый переход на социал-демократические позиции. Это должно было привести к внутреннему брожению и размежеванию на две партии, одна из которых оставалась на ортодоксальной платформе, а вторая становилась европейской левой партией. Учитывая, что обе они по своей природе являлись бы партиями, ориентированными на политический суверенитет и нейтральный статус Республики Молдова, эти партии, соперничая друг с другом на партийно-идеологической почве, всегда могли бы найти общий язык по вопросам государственности страны, ее демократического развития, межнациональным процессам, проведению социально ориентированной политики и другим. В деле реформирования партии ее лидеру необходимо было идти до конца, не считаясь с имиджевыми для себя издержками, утратой политического доверия со стороны коммунистов-ветеранов ПКРМ, неизбежным расколом и снижением избирательной поддержки. Реальные угрозы политическому суверенитету Республики Молдова требовали такой жертвы с его стороны. Владимиру Николаевичу Воронину необходимо было также признать левое партийное и электоральное поле страны плюралистичным, конкурентным и свободным для работы других партий левого и левоцентристкого толка.
Я опубликовал сейчас ту статью не для того, чтобы показать, каким был умным тогда, а для того только, чтобы заявить, что имею моральное право судить и оценивать политические положение в стране в 2009 г. и объективно негативную роль экс-президента В. Воронина в его возникновении и его опасности для государственности Молдовы. Политическая обстановка в стране могла бы быть совсем иной, чем та, которую мы получили 7-го апреля, если бы председатель ПКРМ прислушался к голосу разума и признал объективные политические процессы в стране, которые были очевидны уже в 2005 г., как не благоприятные для продолжения политики однопартийного управлению страной. Не говоря уже о продолжении монопольной власти одной партии коммунистов.
Личность Воронина-президента. Оценивая 8-летнее президентство В. Воронина, необходимо признать, что партийный лидер Воронин мешал президенту-Воронину выполнить свою главную конституционную функцию. А это: укрепление молдавской государственности, ликвидация негативных процессов румынизации молдавского этноса, реинтеграция страны, проведение такого внешнеполитического курса, который бы способствовал сохранению молдавского государства на политической карте Юго-Восточной Европы. Воронин обязан был снять с политической повестки дня вопрос объединения Молдовы с Румынией. Для этого необходимо было ввести в учебных заведениях историю Молдавии и молдавский язык, вывести из информационного пространства и политической системы страны румынский язык, историю румын и румынскую идеологию, решить приднестровскую проблему, проводить сбалансированную внешнюю политику равной удаленности и равной приближенности с основными геополитическими игроками.
Самую главную задачу, которую он, как президент, обязан был решить – это устранить процессы румынизации, как главнейшего условия существования суверенной Республики Молдова. Когда в мае 2001 г. в кабинете президента я предложил ему немедленно приступить к выполнению предвыборной платформы ПКРМ по молдавскому языку и истории Молдавии, он мне ответил: «Я не буду делать ничего такого, чтобы вывести людей на улицу». На что я ему сказал: «Если Вы не сделаете это сейчас, Вы никогда этого уже не сделаете». Так оно и вышло.
Воронин не понимал тогда и, видимо, не понимает до сих пор, что румынская идеология, румынский экстремизм сам по себе никогда не примирится с существованием молдавского государства, и рано или поздно его сторонники все равно выйдут на улицу, чтобы ликвидировать его. Ублажать антигосударственников таким образом – это бессмысленно и объективно равнозначно потаканию им. Попытки ликвидации молдавской государственности предпринимались впервые в 1992 г., такая угроза существовала в январе-апреле 2002 г. и в ноябре 2003 г. Зримые очертания угрозы политическому суверенитету Республики Молдова были очевидны в событиях 7 апреля прошлого года. И это будет повторяться до тех пор, пока румыноунионисты не добьются своей цели или им не дадут по рукам.
Попытка заменить Историю румын Интегрированной историей, растянувшаяся на годы, в принципе не решала проблему дерумынизации страны, да к тому же этот предмет не удовлетворял не столько приверженников Бухареста, сколько самих молдаван. Последовавшее в 2005 г. соглашение с Юрием Рошкой было достигнуто Ворониным только одним – сдачей позиции по молдавской идентичности, принятием всех выдвинутых Рошкой условий по отношению к восточному вектору внешней политики и по приднестровской проблеме. А еще раньше последовала с его стороны сдача позиции по Бессарабской метрополии, что усилило влияние румыноунионистской идеологии на этнических молдаван.
Воронин, безусловно, принадлежит к числу молдовенистов, он – молдавский националист. Но эта его сущность подчинена другой, более важной для него, как и для каждого амбициозного политического лидера – обладание политической властью. Ради этого он стремился получить поддержку со стороны Запада, пожертвовать интересами страны на Востоке, пойти на невыгодное для государственности Молдовы соглашение с антинациональной партией, каковой является ХДНП. Президент Воронин фактически потерпел поражение в борьбе с румыноунионистами на информационном поле. Даже те, кого он выдвигал на руководящие посты в сфере информации, не употребляли синтагму молдавский язык. Они попросту предавали его за ненадобностью, как это сделали после 29 июля Цуркан, Горинчой, Бельченкова, а также Степанюк и другие.
Президент Воронин правильно определил проблему реинтеграции страны как непременное условие существования независимого молдавского государства, как средство сохранения молдавской этнической и культурной идентичности на двух берегов Днестра. Но чтобы добиться этого, необходимо было идти на неординарные решения, проявить прагматическое чутье, дальновидность, мужество, политическую волю. Это тот набор политических качеств, которым должен обладать президент любой страны, тем более такой, которая только становится на ноги. К сожалению, Владимир Николаевич не проявил их. А личные черты характера, прежнее партийное воспитание в духе «Я хозяин – ты дурак, ты хозяин – я дурак», нетерпимость к чужому мнению, импульсивность в принятие решений в сочетании с непоследовательностью и частым пересмотром своей позиции без объяснение причин, неуважение к участнику переговоров с противоположной стороны – все это сыграло самую неблаговидную роль в срыве переговоров Игорем Смирновым, который сознательно бил по болезненному самолюбию Воронина, чтобы получить тот результат, который он и добивался. Конечно, осенью 2003 г. свою лепту в негативном исходе переговорного процесса с Тирасполем при посредничестве Москвы внесли все геополитически заинтересованные стороны, и те, кто слишком много хотели от них, и те, для которых сама способность переговорщиков выйти на взаимоприемлемый вариант решения проблемы объединения Молдовы, была неприемлема. Но политическую ответственность за неудачу несет президент Воронин. Он не понял ни в 2001 г., ни в 2003 г., ни в 2005 г., ни после, что геополитические игроки решают, быть или не быть Молдове объединенной, суверенной, демократической, нейтральной, дружелюбной с Востоком и Западом. Он, как и его Тираспольский визави, ничего не решает, к сожалению. Но как политик, как крупный государственный деятель, осенявший себя священным знаменем Штефана Великого, должен был видеть расклад геополитических сил вокруг Молдовы и выбрать правильную тактику, способствующую решению проблемы или, по крайней мере, не осложняющую ее. Его же тактика, состоящая в том, чтобы играть в команде одного геополитического игрока против другого, попеременно меняя партнера, была обречена на провал.
Приднестровская неудача была запрограммирована еще и потому, что со стороны Кишинева за решение проблемы реинтеграции страны отвечали М. Е. Ткачук и В. В. Шова – два русскоязычных политика. Этим была создана парадоксальная ситуация: объединением двух берегов Днестра занимались не хотевшие такого объединения русскоязычные Тираспольские политики И. Смирнов и В. Лицкай, и хотевшие, но не могущие сделать этого вышеуказанные кишиневские деятели. Ткачук и Шова – умные и высококлассные переговорщики, но не они были главными в переговорном процессе. Даже тогда, когда им удавалось убедить Воронина в правильности или перспективности того сценария объединения, который они предлагали, против этого выступали все политики-молдаване и румыны во главе с главным закоперщиком Андреем Стратаном. Закулисная борьба за влияние на президента заканчивалась в их пользу, и иначе быть не могло. И Воронин отступал, менял свои решения, сдавал своих искренних помощников. Со стороны Кишинева выступать результативными объединителями страны могут только политики-молдаване, эксперты-молдаване. Для не молдаван Молдовы абсолютно ясно, что страну если и можно объединить мирным путем, то только на основе федеративной земельной модели, в принципе не отвергающаяся и Западом. Но этого не понимают этнические молдовенисты, которые в этом вопросе, как и в некоторых других, важных в борьбе за политический суверенитет Молдовы, стоят с румыноунионистами на идентичных позициях. Воронин – не исключение, что он и продемонстрировал в 2005 г. согласившись с Парламентом в принятии никуда не ведущего законодательного акта по Приднестровью. На мой взгляд, в провале в 2003 г. «Меморандума Козака» не последнюю роль сыграло внутреннее неприятие Ворониным федеративной модели обустройства Молдовы в принципе. Он знал о политической аксиоме «политика есть искусство возможного», но он ею пренебрег, в его поступках субъективный фактор и здесь сыграл решающую роль в принятии неверного и судьбоносного для страны решения.
Воронин – лидер ПКРМ. Становление новой партии коммунистов после запрета в 1991 г. Компартии Молдавии началось без Воронина. Инициатива шла снизу. Одним из инициаторов и организаторов восстановления первичных партийных ячеек был рядовой коммунист, бывший работник Минсельхоза МССР А.К.Конопелькин. Лишь, насколько мне известно, затем появляется И. Т. Гуцу и Е.В.Собор, которые, спустя еще какое-то время, в 1993 г., приводят В. Н. Воронина и рекомендует избрать его первым секретарем.
Но это не умаляет заслуг Воронина по созданию той партии, которая пришла к власти в 2001 года. Пережив внутрипартийный кризис 1996 г., связанный с президентской кампанией, и сохранив коммунистические символы партии, Владимир Николаевич модернизировал Программу ПКРМ, мобилизовал партийные ряды на достижение цели по завоеванию власти и при массовой поддержке левого избирателя решил эту задачу 25 февраля 2001 года. Но между Ворониным, первым секретарем в 1993 – 1996, 1996 – 2001 и Ворониным, председателем ПКРМ после победы на выборах, есть не столько различия формального характера, обозначающие его лидерство в партии, сколько принципиально иное его отношение к ПКРМ. Если вначале ему нужно было доказывать свое право быть первым секретарем, затем бороться против внутренней оппозиции и победить ее, то ошеломляющий успех в избирательной кампании 2001 г. вознес его над партией, сделал его непререкаемым авторитетом. Таким его начали воспринимать в партии, и, к сожалению, таким он сам себя видел. При абсолютном отсутствии у Воронина критической самооценки, (черта характера, помноженная на психологию той идеологии, которую он унаследовал с советских партийных времен), и полном, – фактически, а не формально, – отсутствии в руководстве партии принципиальной критики и самокритики в рамках партийно-идеологической философии Программы и Устава партии, беда не могла не свалиться на лидера ПКРМ. Не сразу, а после прохождения пика его славы. Она пришла тогда, когда было утрачено политическое чутье по самосохранению, когда была проигнорирована сама возможность плюралистической партийно-политической системы государства сменить демократическим путем власть в стране.
Тревожный сигнал был дан в марте 2005 г. Было очевидно, что следующие выборы могут закончиться поражением партии, если не предпринять меры по трансформации левого партийного и электорального спектра страны, по крайней мере, не препятствовать этому процессу. Авторитарный стиль управления Ворониным партией коммунистов был экстраполирован им на весь левый политический сегмент Молдовы. Задачу, которую председатель ПКРМ поставил перед собой в 2001 г. и строго выполнял ее до июня прошлого года, состояла в том, чтобы не допустить к левому электорату другую левую партию, способную отобрать у ПКРМ голоса левого избирателя. Он рассматривал левый политический и электоральный сегмент страны как свою вотчину, и монопольное право на владение ею не может быть оспорено кем-либо. Он смял и маргинализировал все партийные структуры, которые находились левее центра и могли угрожать его партии с точки зрения влияния на электорат. Он не допустил появление ни одной общественно-политической левоцентристской силы, способной конкурировать с ПКРМ и бороться с ней за влияние на левого избирателя. Даже тогда, когда уже всем было очевидно, что нужна еще одна реальная левоцентристская сила, которая бы аккумулировала голоса левого электората, ни при каких обстоятельствах не голосующая за ПКРМ, председатель партии, используя свои президентские полномочия, не допускал их регистрации минюстом. Конкретные примеры всем известны, и нет необходимости их приводить. Гораздо важнее другое: Воронин не способен был понять, что объективные общественные процессы обладают способностью в самое неподходящее время вырваться из-под бремени субъективных факторов, насиловавших их. Он не понимал, что социально-политическое развитие в Молдове, совершенно изменило социальную структуру общества, межнациональный климат в нем, мировоззренческую идеологию интеллигентской прослойки, формирующей партийно-политическую систему страны и управляющей ею.
Странное впечатление оставляла его борьба с румыноунионистами. Повторюсь, я отношу Владимира Николаевича Воронина к молдавским националистам, к этническим государственникам Молдовы. Вместе с тем, он не смог или не захотел очистить учебные заведения страны и ее информационное пространство от румынского идеологического экстремизма по отношению к молдавской политической, этнической и духовной идентичности, легализовал Бессарабскую метрополию, вступил в соглашение с ХДНП Юрия Рошки. Воронин-молдовенист, в окружении которого были всякие антимолдавские силы, начиная от Сержу Мокану и заканчивая Марианом Лупу, не терпел возле себя идеологов молдовенизма и всячески стремился публично дистанцироваться от них. При таких катастрофических внутриполитических просчетах его противостояние с Траяном Бэсэску теряло всякий смысл. В этой связи его полемика с президентом Румынии могла иметь значение только как тактика предвыборной борьбы за голоса тех, кто искренне отстаивает политический статус Молдовы, а именно: за голоса этнических молдаван и не молдаван-государственников. Конечно, не Воронин виновен в том, что в Молдове появилось влиятельное прорумынское меньшинство, оккупировавшее информационную, культурную, просвещенческую и политическую системы страны. Но на Воронина лежит ответственность за то, что, находясь во власти восемь лет, не боролся с этим злом, а наоборот, объективно способствовал его укреплению. 558 тысяч граждан Молдовы, признавших румынский язык родным, то есть перестали считать родным молдавский язык – это заслуга, прежде всего, ползучего униониста-президента П. Лучински и молдавского националиста-президента В. Воронина.
Сдача власти. То, что произошло после 5-го апреля 2009 г. подлежит анализу и оценке не с точки зрения итогов очередных парламентских выборов. Промежуток времени между 7 апреля и 29 июля требует иного подхода, его надо рассматривать с позиции тех, кто готов был всеми доступными, в том числе и насильственными, средствами бороться за власть. Парламентские выборы 5 апреля послужили им лишь легальным поводом для отстранения ПКРМ от власти. Политический мятеж являлся для них завершающим этапом очередной избирательной кампании, и им же одновременно был дан старт для двух либеральных партий Молдовы к досрочным выборам в Парламент республики.
Партия власти до 5 апреля была очень самоуверенной в себе, ее лидер излучал спокойствие, делал высокомерные заявления, неуважительные к уже ощетинившемуся противнику. Когда Воронин заявил, что победившая на выборах партия не будет вести переговоры с проигравшими за один их голос, недостающий для избрания президента, что этот голос сам к ним придет, он унижал и оскорблял оппонентов, победитель так себя не ведет. Тем более с такими побежденными, которые еще в ходе избирательной кампании заявляли, что не отдадут ни одного голоса в пользу кандидата в президенты от ПКРМ. И когда 6 апреля главный оппонент Воронина заявил, что победителям еще рано пить шампанское, то он знал, что говорил.
Почему-то никто из аналитиков от ПКРМ не обратил внимание на заявление, исходящее, насколько мне память не изменяет, от одного из лидеров Либеральной партии Молдовы. Оно было сделано вскоре после местных выборов 2007 г. и его смысл состоял в следующем: оппозиция победит на выборах в парламент Молдовы в 2009 г. и к 2012 г. они проведут референдум по вопросу об объединении с Румынией. Кому-то могло показаться, что тот, кто сделал это заявление, бравирует, но серьезные аналитики так не считали. Так вот, события 7 апреля как раз и служат подтверждением тому, что в самом ближайшем будущем Молдову ожидают серьезные геополитические потрясения, которые могут завершиться утратой ею политического суверенитета со всеми вытекающими отсюда последствиями для ее полиэтнического народа.
События 7-го апреля интересны еще с одной стороны, а именно: как себя повели победители на выборах. Они продемонстрировали полный паралич политической воли, особенно это проявилось у президента Владимира Воронина и Владимира Цуркана. Один из них утратил контроль над собой, а другой вручил знамя погромщикам. Кстати, фигура Владимира Ивановича долго маячила в качестве преемника Воронина на пост президента страны, впоследствии он стал главной говорящей головой от ПКРМ, а спустя какое-то время, после 7 декабря истекшего года вышел из оппозиционной фракции.
Поведение Воронина, Цуркана, главного полицая Папука в событиях 7-го апреля показали, чего стоила их бравада в предыдущие дни. Воронин проиграл политическую власть в Молдове 7 апреля, а не 29 июля 2009 г.
Беда Воронина, как лидера ПКРМ, от решений которого зависит политическое поведение всей партии, а также фракции ПКРМ, состоит в том, что он утратил чувство реальности, не верит тому, что политические процессы в Молдове не зависят от него, по крайней мере, не только от него. У меня еще с 2001 г. создалось впечатление, что у Воронина-президента и Воронина-председателя ПКРМ, помимо легитимных помощников и советников, были и нелегитимные, входившие в его тайный кабинет, который и принимал решения, а Владимир Николаевич потом их озвучивал. Все это наглядно проявилось между двумя избирательными кампаниями, но особенно после 29 июля. Ошибки Воронина в оценке решимости оппонентов по недопущению лично его и партию в целом к власти, непозволительное упрямство, проявленное им при выборе кандидатуры в президенты, сама по себе неплохая, но абсолютно не проходящая в той конкретной политической обстановке апреля-мая, вялотекущая избирательная кампания ПКРМ, построенная на боязни руководства партии повторения событий 7 апреля и на страхе избирателей перед реальной угрозой объединения с Румынией, абсолютный провал политики лидера ПКРМ по отношению к Мариану Лупу (игнорирование его до выхода из партии и личные оскорбления в его адрес до 29 июля, а после этого – приглашение в коалицию с предложением ему взять все, что захочет), странный отъезд на отдых сразу после завершения досрочной избирательной кампании – перечислять можно еще много, но и этого достаточно, чтобы заключить: политический процесс в Молдове шел своим чередом, но без самоустранившихся В. Н. Воронина и его команды. Когда же председатель ПКРМ включился в политическую борьбу, то оказалось, что поезд уже ушел. В этой ситуации, какой бы шаг ни делал лидер ПКРМ, он был проигрышным, хотя степень проигрыша при голосовании за Мариана Лупу была бы неизмеримо более тяжелой для ПКРМ и пагубной для всего левого политического и электорального спектра Молдовы, чем та, что существует теперь, после не голосования за лидера ДПМ. Новые досрочные выборы – это единственный выход для ПКРМ, чтобы встретиться со своим избирателем, объясниться и получить его вердикт.
Воронин, как глава государства, должен взять на себя всю ответственность за события 7 апреля, за то, что он допустил ту вакханалию, которая имела место. На мой взгляд, эти события, с точки зрения запуска процедуры политического банкротства Республики Молдова, являются предтечей последующих шагов, уже принятых Филатом и Гимпу и ожидающихся вскоре, по объединению с Румынией.
Как председатель ПКРМ Воронин несет ответственность за провал ПКРМ на досрочных выборах, за отсутствие всякой стратегии и тактики партии после 29 июля. Именно его личные просчеты привели к власти Гимпу и Филата, как два года перед этим и Дорина Киртоакэ. У Воронина нет шансов вернуться к власти, а он продолжает множить свои политические просчеты. Чего стоит его упрямое отстаивание нынешней системы избрания президента страны парламентом, после того, как она дискредитирована полностью! Почему он так поступает? Потому что с такой идеей выступил В. Филат, а Воронин, естественно, должен быть против! А, может быть, стоит подумать? Может быть, прямое избрание народом президента республики – это, пожалуй, единственно реальный путь оказания коммунистами Молдовы влияния на политические процессы в стране. Коммунисты не были инициаторами реформирования Конституции в 2000 году, ими были Думитру Дьяков и сотоварищи. Если выбирать между двумя поправками в Конституции, – избрание президента парламентом с третьей попытки простым большинством депутатов или путем всенародного голосования, – то, несомненно, участие народа в вердикте предпочтительнее со всех точек зрения. С президентом, избранным народом, политики-оппоненты будут считаться, в то время как президент, которого изберут 52 депутата, не будет иметь какого-либо политического веса в государстве. Очень жаль, если Владимир Николаевич этого не понимает.
Из всего сказанного вытекает, что В. Н. Воронин должен уйти в отставку с поста председателя ПКРМ. У Воронина нет шансов вернуться во власть, но и у партии с ее нынешним председателем нет шансов победить на выборах с таким результатом, чтобы управлять Молдовой в одиночку – никто этого не допустит. Достаточно критически взглянуть на кадровую зачистку, которую осуществляет В. Филат в структуре исполнительной власти, на характер изменений в законодательстве, осуществляемое «под себя» правым парламентским большинством, на степень проигрыша коммунистами своего информационного пространства, подвергшегося откровенному и циничному разгрому со стороны правящего большинства, на смысл кадровых изменений в силовых ведомствах страны, чтобы понять, что правые правители Молдовы добровольно, по результатам выборов, власть ПКРМ и Воронину не отдадут, даже если на их стороне будет более чем убедительная победа. У нынешних либеральных «демократов» диктаторских замашек и авторитаризма многократно больше, чем их было у Воронина, но они – не коммунисты, а потому имеют индульгенцию со стороны Запада. К новым досрочным выборам административный и информационный ресурс будет полностью в руках правых партий, которые используют его на всю катушку при полном молчании со стороны тех, кто обвинял коммунистов в его использовании в своих интересах.
Главная проблема сейчас не в том, чтобы спасать ПКРМ и Воронина, а в том, чтобы не допустить полного разгрома левого политического спектра, минимизировать его растаскивание правыми политическими формированиями, встроить в партийную систему Молдовы еще одну левую партию. Тем самым дать возможность сторонникам ее политического суверенитета сохранить свою страну на политическую карту Юго-Восточной Европы.
Какие варианты политических процессов могут ожидать ПКРМ в 2010 году? Все они, так или иначе, обусловлены теми политическими просчетами, которые допустила ПКРМ и ее лидер с 2005 г. Они могут проявиться в ходе досрочной парламентской кампании 2010 года. Их, на мой взгляд, три.
Первый вариант. Убедительная победа ПКРМ на досрочных выборах. Он возможен в том случае, если педалирование румыноунионизма будет продолжаться либеральными партиями, а ДПМ будет дискредитирована собственными усилиями и она утратит поддержку со стороны левоцентристского электората. Но для такой победы необходимо еще одно условие: на левом электоральном сегменте не появляется партия-конкурент ПКРМ, то есть еще одна партия левоцентристского толка. Такой вариант развития событий теоретически возможен, практически – не реален, в том числе и по причине того, что нынешняя власть предержащая, как уже было сказано, не допустит ПКРМ к власти. Демократическую «ошибку» 2001 г. правые не повторят.
Второй вариант. Появление на политической сцене еще одной левой партии, тяготеющей к центру. Эта партия будет конкурировать с ПКРМ, бороться с ДПМ за левоцентристского избирателя, но одновременно и за правоцентристского избирателя-государственника. Партийным девизом этой партий должен стать лозунг: «Политический суверенитет нейтральной и демократической Молдовы, открытой Западу и Востоку». Такая партия способна нейтрализовать ДПМ, сократить электоральную поддержку ПКРМ, но стать центральной политической фигурой в стране, работающей на государственность Молдовы. Этот вариант возможен, но нет политической фигуры, способной взяться за его реализацию. К этой роли не подходят ни Брагиш, ни Степанюк, ни тем более Цуркан в купе с малоизвестным Гузнаком. Что касается Черного, то это пока темная лошадка. Со всех точек зрения: геополитической, экономической, наконец, ориентации на политический суверенитет Республики Молдова. Но появление такого политического проекта позволит электорату государственников Молдовы перегруппироваться в своих симпатиях, а политическим игрокам на левом сегменте Молдовы – договариваться и вместе формировать власть в стране, как это делают правые партии, их конкуренты.
Третий вариант. На левом электоральном сегменте помимо ДПМ появляется еще одна правоцентристская партия, идущая к избирателю с левоцентристскими лозунгами. Ее цель, как и в случае с ДПМ, оторвать от ПКРМ очередную порцию левого избирателя, а затем войти в союз с правыми партиями. В этом случае от ПКРМ будут отрывать именно левоцентристского избирателя, что означает, что она остается с ортодоксальным коммунистическим избирателем престарелого возраста, стремительно убывающего по естественной причине. Это наиболее неблагоприятный для ПКРМ вариант, толкающий ее на леворадикальные позиции, ведущий ее на путь маргинализации, но, тем не менее, политически наиболее реальный.
Как видно, ПКРМ и ее председателя ожидают тяжелые времена. Лидер партии, у которого зашкаливает отрицательный имидж, как умышленно созданный, так и являющийся результатом его 8-летнего правления или объясняющийся личными чертами его характера, должен уйти, но весь вопрос в том, когда ему это сделать. Видимо, отсутствие полноценного преемника – еще одна тяжелая политическая ошибка Владимира Николаевича – на посту лидера партии не позволит ему немедленно принять такое ответственное решение. Да и сам Воронин психологически не готов к такому решительному шагу. В таком случае, на мой взгляд, было бы разумно лично ему готовить партию к внеочередной избирательной кампании, присматриваться к возможным кандидатам на должность первого лица в партии, но при условии не включать себя в список кандидатов в депутаты от ПКРМ. Это будет означать его добровольный уход с политической сцены. А после выборов можно будет подать отставку и с председателя партии, чтобы предоставить новому ее руководителю достаточно времени для вхождения в роль политического лидера, выстраивания своего имиджа и подготовки партии к новым парламентским баталиям. Новый руководитель ПКРМ должен появиться в результате конкурентной борьбы внутри партии. Только тогда он сможет, в конце концов, стать общепризнанным и самостоятельным политическим лидером обновленной и обновляемой партии. Именно ему придется заняться трансформацией идеологии и заменой символов партии. Раньше, на мой взгляд, никак не получается без сенсации.
Владимир Николаевич Воронин написал свою страницу в истории Республики Молдова. Там есть не только негативные сюжеты, но и позитивные. История расставит все по своим местам. Меня сейчас волнует не сама история и не страница Владимира Николаевича в ней, а будущее государства Молдавского. События седьмого апреля 2009 г. в Кишиневе создали ситуацию, продолжение которой приведет к маргинализации ПКРМ, распаду существующего левого партийного спектра Молдовы, растаскиванию левого электората правоцентристскими партиями типа ДПМ. Все это ведет к партийно-политическому обезглавливанию сторонников независимости Республики Молдова, каковым является подавляющее большинство населения страны. Но будущее молдавского государства уже никак не связано с Владимиром Николаевичем Ворониным. Есть надежда на то, что трансформированная без участия Воронина нынешняя ПКРМ, наряду с другими левыми партиями и движениями республики, может занять достойное место в ряду тех, кто будет отстаивать суверенитет и нейтралитет демократической Молдовы, мобилизуя народ на ее защиту.
ava.md