Последнее время соседнюю Молдову лихорадит: руководству страны, еще совсем недавно критически отзывавшемуся о кризисе власти в Украине, самому не удалось избежать избирательной карусели.
При этом, как оказалось, результаты повторных выборов грозят очередным витком политического кризиса, охватившего Молдову с апреля.
Подойдя к концу второго срока каденции, президент страны Владимир Воронин начал искать пути сохранения своей власти. Продумывались разные варианты операции «преемник», сценарии урегулирования приднестровской проблемы совместно с Кремлем (чтобы позволить Владимиру Воронину стать во главе уже нового объединенного государства). В результате Воронин решил не мудрить и стать спикером парламента, поставив все на свои места в республике, которая, согласно конституции, является парламентской.
Большинство аналитиков предполагали: коммунисты пошли на досрочные выборы, лишь имея четкие гарантии того, что от их проведения они как минимум не потеряют. А если верить некоторым данным о том, что отколовшийся недавно от компартии бывший спикер парламента РМ Мариан Лупу якобы является предвыборным проектом самих коммунистов, цель которого отобрать голоса у оппозиции, то у команды В.Воронина открывались и вовсе радужные перспективы избрать не только своего президента страны, но и изменить конституцию под изменившуюся политическую обстановку.
Бравада коммунистов в начале повторной кампании на самом деле скрывала совсем не радостные прогнозы. По мнению многих наблюдателей, предвыборную кампанию коммунистов в Молдове лучше всего характеризовало слово «отчаянная». Несмотря на почти тотальный контроль над СМИ, жесткую систему вертикали силовых органов и отсутствие ярких харизматичных лидеров у оппозиции, которая ко всему прочему разобщена, параноидальный страх коммунистов только усиливался.
Коммунисты оперативно внесли изменения в избирательный кодекс, снизив порог явки избирателей до 33% (вместо 50%), а также порог попадания в парламент с шести до пяти процентов (для того, чтобы гарантировать проход своих потенциальных сателлитов). Студентам, которые в основном голосуют против коммунистов, разрешили голосовать только по месту их временной регистрации (учебы), очевидно, рассчитывая, что почти никто во время каникул не поедет голосовать в Кишинев. Избирательные списки, в которые на выборах 5 апреля с.г., по некоторым данным, было включено до 400 тыс. «мертвых душ» (при том, что население всей Молдовы составляет чуть более 3 млн. человек), не только не были проверены и сокращены, а наоборот, дополнились 50 тыс. человек.
Отдельная история с международными наблюдателями. Злые языки поговаривают, что кандидатуры международных наблюдателей были согласованы Кишиневом с ФСБ РФ. В результате из 140 заявленных наблюдателей под эгидой авторитетной международной организации ENEMO (которую президент Молдовы В.Воронин почему-то назвал фантомом) аккредитацию ЦИК Молдовы получили лишь 53. Среди названных «недостойными наблюдать за выборами в Молдове» были в основном грузинские, казахские и украинские наблюдатели, в том числе глава мониторинговой миссии ENEMO украинец Сергей Ткаченко. Молдовские власти особо не церемонились с украинцами, поэтому, даже не дав реализовать им законное право на апелляцию, выдворили их из страны. Заявления по этому поводу главы местного МИДа А.Стратана и приближенного к действующему президенту первого вице-спикера парламента В.Цуркана однозначно свидетельствуют об исключительно политическом и заказном характере действий Кишинева.
Сам ход избирательной кампании был как никогда грязным. Лексикон В.Воронина пестрил такими выражениями, которые в любой уважающей себя редакции даже публиковать бы отказались. В каждом селе коммунисты крутили фильм «Атака на Молдову», в котором пытались переложить ответственность за массовые беспорядки в столице 7-8 апреля с.г. на оппозицию и некоторых внешних игроков. Оппозиционеры отшучивались лозунгами типа «Спрячь паспорт бабушки — спаси страну от коммунистов!», намекая, что ПКРМ получает поддержку в основном со стороны пожилых граждан.
Воронин решил брать пример со Смирнова?
Не так давно бессменный с 1990г. лидер Приднестровья И.Смирнов начал активно думать о том, как обеспечить гарантии себе и своей семье после окончания текущего срока президентских полномочий в 2011 году. И пришел к вполне логичному выводу, что в существующей ситуации лучшей гарантией для него является он сам… В начале весны в регионе поползли слухи, «что дедушка опять пойдет в президенты».
Действующий на тот момент спикер приднестровского парламента Евгений Шевчук — один из главных фаворитов будущей президентской гонки — очевидно, решил «сейчас или никогда» и попытался протянуть через подконтрольный ему парламент проект изменений в конституцию, предполагавший превращение Приднестровья из «суперпрезидентской в парламентскую республику».
Реакция лидера Приднестровья была незамедлительной и предельно жесткой, хотя и прогнозируемой (для многих, кроме, наверное, Евгения Шевчука). Игорь Смирнов, руководствуясь благой целью повышения управляемости непризнанной республики, решил использовать против парламента его же собственное оружие — изменить конституцию в соответствии с российскими стандартами.
Так, чтобы, видимо, потом не возвращаться к этому вопросу еще раз, И.Смирнов решил не стесняться и полностью переписать конституцию под себя. В июле этого года конституционная комиссия, созданная по его инициативе, уже представила результаты своих изысканий. В частности, предлагается создание двухпалатного парламента (для региона, где реально проживает не больше 400 тыс. человек!), в котором нижняя палата — выборная, а верхняя — назначенцы президента. Сам Смирнов может получить право роспуска парламента (которого он на данный момент не имеет), назначать глав местных администраций (т.е. о местном самоуправлении можно забыть), отправлять в отставку премьер-министра (должность которого предлагается ввести) и членов кабинета министров, формировать совет безопасности и т.д. Также нужно отметить право президента представлять кандидатуры верхней палате парламента для назначения на должности председателей и судей конституционного, верховного и арбитражного судов. Решение об импичменте президента принимается верхней палатой. Короче говоря, чем не султанат?
Тем не менее есть ощущение, что внешние игроки не позволят реализовать «реформу века», затеянную приднестровским лидером. Россия одна из первых прямо намекнула И.Смирнову, что многие из положений его возможной реформы не вписываются ни в российский, ни в европейский конституционный опыт. Скорее всего, лидер Приднестровья и сам понимает, что чересчур замахнулся на многое, но попытается продать Москве свою «дохлую кошку» подороже.
Насколько реальны сдвиги Молдовы в европейском направлении?
У многих, скорее всего, вызовет улыбку риторический вопрос: каким образом описанный характер парламентской кампании в Молдове может сочетаться с задекларированным стратегическим курсом этой страны на европейскую интеграцию? Увы, не было б так смешно, не будь так обидно. Европейский курс Молдовы крайне важен и для самой страны, и для ее ближайших соседей: только в этих рамках возможно достижение стратегического партнерства наших стран, выработка формулы устойчивого и сбалансированного урегулирования приднестровской проблемы. В конце концов это и стабильность у наших южных границ.
Вполне понятно, что характер парламентской кампании в Молдове вряд ли добавит этой стране очков в глазах не только стран — членов ЕС и США, а и остальной части мирового сообщества. Тем не менее повторить судьбу белорусского президента В.Воронину, скорее всего, не дадут. Пример тому МВФ, который в июне с.г. отказал Кишиневу в предоставлении очередного кредита.
Россия тут же любезно предложила свои услуги в виде 500 млн. долл. Правда, история с этим кредитом довольно мутная: компетентные люди поговаривают, что взамен на получение кредита Воронин согласился на выкуп за 100 млн. долл. государственной компанией «Молдтелеком» неудавшегося российского бизнес-проекта в Молдове — оператора мобильной связи «Эвентис», реальная стоимость которого на данный момент якобы не превышает 30—40 млн. долл. Безусловно, возврат российских инвестиций далеко не единственное, что интересует Москву. Даже несмотря на то, что Владимир Воронин не готов в силу разных причин пойти на урегулирование приднестровского конфликта на условиях Москвы, он именно тот человек, который может помочь, например, с приобретением Россией газотранспортной системы Молдовы. А ведь это «пунктик» Кремля. А то, что коммунисты далеки от демократии и европейской интеграции, так это даже плюс в глазах Москвы — тем надежнее может оказаться дружба с Россией.
При этом не все так плохо. У Воронина еще можно многим поучиться, как делать игру на нескольких фронтах одновременно. Скорее всего, он и в этот раз «разложил яйца по разным корзинам», и Молдова будет продолжать балансировать между Россией и Западом.
Когда Молдова вспоминает об Украине?
Как показала практика последних лет, в Кишиневе вспоминают об Украине не раньше, чем Киев сам напомнит о себе. Воронин и его команда манипулировали Киевом ровно настолько, насколько он сам позволял это делать. Вполне возможно, что украинская власть сама виновата в том, что Кишиневу стало удобнее дружить с Москвой, а нам так и не удалось конвертировать свои односторонние уступки в адрес Молдовы в конкретные подвижки в разрешении двусторонних проблем.
Более того, за многие годы Украина не только не продвинулась, но и потеряла в отношениях с РМ, в частности, ставший уже традиционным для нашей страны энергетический рынок сбыта. Обрадованный удачным завершением сепаратных переговоров о поставках российской электроэнергии в Молдову премьер-министр России В.Путин даже обмолвился, что «в последнее время с нашими молдовскими коллегами достаточно быстро удается качественно выходить на решения в ключевых точках сотрудничества». Жалко, что Киеву пока не удалось также взаимовыгодно использовать эту высокую договороспособность Кишинева.
Хотелось бы, чтобы Киев хотя бы теперь осознал свои недоработки на молдовском направлении и исправил их. Сейчас, похоже, начинают проявляться отдельные симптомы более прагматичного подхода Киева в отношениях с Кишиневом, хотя о системности говорить пока рано.
Так, в Киеве, хотя, возможно, и не без подсказки западных партнеров, серьезно задумались о том, что Молдова является ведущим поставщиком нелегальных мигрантов в Украину. А с учетом подписания соглашения о реадмиссии между Украиной и ЕС выдворение всех нелегальных мигрантов, которые проникли в Евросоюз через территорию Украины, должно осуществляться за счет бюджета нашей страны. Поэтому, чтобы обезопасить себя, Кабмин Украины в мае с.г. внес РМ в список стран, граждане которых при въезде в Украину должны подтверждать свою финансовую платежеспособность.
В Киеве также обратили внимание на участившиеся попытки молдовских таможенников зарабатывать на украинских автоперевозчиках. Приблизительно с апреля с.г. молдовские таможенники взяли за правило задерживать украинские фуры, въехавшие в страну, предъявляя им обвинения в том, что ранее эти машины въезжали с импортным грузом через приднестровский участок границы, а груз так и не прошел процедуру таможенной очистки в Молдове. Каким образом украинские перевозчики могут нести ответственность за приднестровские предприятия, которые импортировали груз и уклонились от прохождения таможенного оформления в РМ, молдовская сторона внятно разъяснить не может. Обращает на себя внимание тот факт, что информацию об этом молдовская сторона получает от украинских коллег, а потом грубо и нецелевым образом использует против наших же автоперевозчиков.
Осознание украинским правительством необходимости обратить внимание на Молдову будет содействовать как наведению элементарного порядка в основных сферах сотрудничества с Молдовой, так и может продвинуть работу в рамках приоритетов наших стран — разрешения проблем двусторонних отношений, оставшихся в наследство от бывшего СССР (вопросы собственности и демаркации), а также углубления регионального сотрудничества и европейской интеграции. Существует надежда, что после формирования правящей коалиции в Молдове политическому диалогу наших стран будет придан новый импульс.