Последнее предложение третьему президенту Молдовы
Ко всем прелестям молдавской действительности, то есть к изощренно переплетенной общественно-политической и уголовно-процессуальной тематике, добавился еще один, признаться, крайне интересный сюжет. Генеральная прокуратура РМ объявила о возбуждении против бывшего президента Воронина уголовного дела по факту… А факт, в общем-то, не интересен. Среди его врагов, отчаянных и пока еще резвых оппонентов, среди массы бывших и нынешних попутчиков и даже среди людей близкого и дальнего круга, а также тех, кто обязан ему карьерой, депутатской пенсией, жилплощадью, совместной фотографией на стенке вместо иконы и прочими радостями отыщется в общей сложности не одна тысяча человек, которые знают, за что и как следовало бы судить Воронина. Круг обвинений, как показывает его прежняя жизнь президента, депутата и начальника пока самой мощной в Молдове партии, широк. От узурпации власти, что является тягчайшим преступлением против государства, до матерщины в общественном месте, да на всю округу, что, по мнению людей нежного склада и воспитанных в традициях женских обмороков от непечатного слова, является еще более тяжким преступлением, которое не искупить никакими извинениями – только стреляться с негодяем с пяти шагов и до смертного конца.
Для Воронина, наверное, станет откровением, что заметное число его соратников и так называемых товарищей по партии зловеще порадовались сообщению Генпрокуратуры и еще будут радоваться, когда подозреваемого «поволокут на допрос». Воронин умудрился и с ними так общаться, что они, будучи приближенными к нему, непременно должны были открыто нести свое унижение: «А ведь мог Воронин не на мне остановить свой зоркий партийный глаз, а на другом, и другому предложить, чтобы он, но не я… О, счастье, и что было бы с моей семьей и многочисленными нездоровыми родственниками..?» Это племя воронинских холуев радуется активнее воронинских врагов. Бывшие рабы особенно ядовиты, когда наступает время увидеть, как бывшего хозяина бьет только им заметная дрожь – будешь теперь знать, что мы чувствовали! Самые спокойные, пожалуй, те немногочисленные товарищи Воронина, которые вместе с ним создавали ПКРМ, которые не меньше, чем он, имели шансы стать ее лидером, и которые в разное время и по разными причинам ушли от него. Это те, кто на «заре молдавского коммунизма» мог его одернуть, обращаться к нему на «ты», в узком кругу поговорить по-мужски. Они и тогда знали, что плохо поддающийся внутрипартийному воспитанию лидер и добравшийся до высшей точки власти, плохо кончит. Они тогда знали, что отрезвляюще действует на него только сила и масса. Чревато было замечание «здесь тебе не милицейская казарма, а парламентская фракция». Но оно действовало, хоть и с плохими последствиями для автора.
Был эпизод в начале партийной карьеры Воронина. Один из приближенных к коммунистическому проекту журналист угрюмо сказал ему: «будешь на меня орать – получишь по морде». Стихотворец, балагур, выпивоха – он подвизался, как бы сейчас сказали, на политических технологиях, т.е. в острые периоды партийной нужды придумывал байки против оппонентов ПКРМ. Например, «этот Адриан мордатый с самого утра поддатый». Опасный парень, да к тому же из дубоссарской родины Воронина, выросший в семье известного здесь работника правоохранительных органов. Он точно знал, как гасить зарождающееся жлобство своего обидчика.
… Сначала – после июльских парламентских выборов 2009 года с Ворониным боролись вопросами о его роли в событиях 7-8 апреля. Бывший президент и его бывшие подчиненные надменно иронизировали: надо у входа в прокуратуру постелить красную дорожку – какие высокие господа и товарищи вынуждены ходить сюда и отвечать на дурацкие вопросы, хотя каждому понятно, что кишиневский бардак затеяли румынские спецслужбы в сговоре с местными «доморощенными румынятами». Потом возникло «дело Воронина-младшего». Откуда у президентского сынка, пусть даже самого талантливого в стране финансиста и предпринимателя, столько денег, и почему его траты не соответствуют ранее задекларированным доходам? Тут тоже «каждый понимал», что намерения посчитаться с Ворониным-старшим не ослабли, а приобретают практические очертания и опираются на закон. Младший ответил в духе Семьи. Сначала – вины никакой за собой он не чувствует. И тут же – следует разобраться, как охраняемая законом информация о его прибытках и убытках стала достоянием гласности.
Пугали Воронина и всевозможными комиссиями, собранными для расследования последствий «коммунистической заразы», грозились отобрать партийный и электоральный символ «серп и молот», потому что это символ беды для всего человечества вообще и для Молдовы в частности. В ответ Воронин пригрозил напустить на жаждущих «коммунистической крови» либерально-демократические власти всех европейских левых. Сейчас они в унисон со строителями особого молдавского коммунизма (не понимают они пока, что его особость в воронинщине, а не в строгом соблюдении коммунистических идеологий и норм) скрежещут зубами на границах РМ и уже внутри страны и разучивают трудные слова из некогда диссидентского гимна «поднявший меч на наш союз достоин будет худшей кары».
Никак не повлияли на партийную стойкость лидера ПКРМ и на его жажду вернуться во власть, казалось бы, убийственно-показательные для населения сюжеты о незаконных, как считают его оппоненты, захватах городских территорий и возведении на них семейных бытовых постройках. Он лениво и, надо сказать, уверенно указывает разоблачителям, что им следовало бы заняться более серьезными государственными проблемами, и предлагает посмотреть окрест – один я, что ли, такой, построивший хоромы и без объяснения происхождения средств на стройку! А население, давно привыкшее к строительному размаху гаишников, прокуроров, особо одаренных законотворцев, таможенников, налоговиков, неразоблаченных уголовников, университетских святош-демагогов и прочей швали, тоже так считает: не один он такой, а вы на себя-то посмотрите, борцы с борцами за хорошее молдавское будущее. Население по большей своей части завидует способностям воровать и не попадаться, врать и не краснеть.
Вчиненный Воронину иск самым удачливым в РМ предпринимателем Стати и последовавшее возбуждение уголовного дела по факту превышения должностных полномочий третьим молдавским президентом – из перечня жестких рычагов влияния на отстраненного от власти, но еще не потерявшего способности обратить события в свою пользу лидера ПКРМ. Нет, конечно, тут и в достатке личной мести, и объяснимых действий Стати по возмещению убытка в один миллиард долларов, и возмещение морального ущерба… Есть в иске и концентрированная мечта большой группы молдавских предпринимателей, в свое время и в разных степенях пострадавших от жадной до власти и средств Семьи, – исполнятся сроки и придется все вернуть до последнего доллара (до последнего миллиона долларов). Названная сумма – один миллиард к оплате, причем, не от государства Молдова, которым руководил Воронин, а от него лично – сулят нам события яркие и с далеко идущими последствиями, как для самих участников процесса, так и для страны. Такие суммы не требуют, чтобы потом отказаться от иска. Вступившее в действие правило «достал нож – бей, вскинул ружье – стреляй» не оставляет выбора инициатору процесса, а ответчика заставляет драться до конца. Воронин не может не понимать, что назначение сроков большого электорального цикла – от референдума и выборов президента и почти сразу же последовавший иск Стати не могут быть простым совпадением. Ему, коль скоро он не принимает относительно вегетарианских и сравнительно безболезненных предложений оставить политику взамен на пожизненную неприкосновенность, предложен последний вариант: либо вернуть через суд миллиард со всеми вытекающими… (а тяжба может оказаться долгой и в сопровождении СМИ умышленно убийственной), либо (хватит мутить народ) подобру–поздорову отход от дел; если так уже неймется и без коммунизма ни дня не прожить, – должность почетного председателя ПКРМ должна вполне подойти.
А как он хотел? Точно также он освобождал себе путь, когда, к примеру, загонял в российскую глубинку лидера Соцпартии Морева, испугав международным розыском. Живет себе Морев, силком отодвинутый от лево-политических дел где-то под Рязанью и никто его с собаками не ищет, не обкладывает неприметный домик, не кричит «сдавайся, вражина молдавского народа, и медленно выходи с поднятыми руками». А почему так? Да потому, что Воронину он больше не мешает. Точно так же травил Воронин главного своего гагаузского оппонента Формузала, который долго разрывался между воронинскими судами и работой главой автономии. Гагаузский правозащитник и общественный деятель Бургуджи такими же судьбами уже не первый год прячется в Москве от мести Воронина. Они со знанием дела и не без злорадства могут пожелать Воронину успехов и терпения в судебных инстанциях. Кстати сказать, к перечню тех, кто порадуется такому эпизоду в политической карьере коммунистического председателя, следует отнести и его близких соратников, давно вынашивающих идею сохранения партии, но без товарища Воронина. Состарился, устал, не вписывается в реалии, много «грязных хвостов» за ним, надоел, сболтнет еще чего, не подумав, матом обложит не того и не там – нервы, последствия постоянных стрессов и нагрузок… У соратников обычно бывает масса причин, чтобы предложить товарищу «поступить по-офицерски». Дожил Воронин до времен, когда, перефразируя классика, ему вслед скажет любой сопливый комсомолец: «И что это за профессии такие, прости Господи, президент Молдовы, председатель ПКРМ. Ну, год еще, ну два. А дальше что? Дальше ваши белые кудри примелькаются и вас просто начнут бить».
Остающиеся в строю воины Воронина уже определили степень морального падения его недругов. Это преследование по политическим мотивам. Но это преследование ничего не даст, поскольку у Воронина иммунитет и хрен он положил на все происки и засады.
Конечно же, по политическим мотивам! Политик такого ранга должен отдавать себе отчет, что когда клевещешь и когда несешь вздор, рано или поздно попадешь на людей, способных защититься и поставить негодника на место. Так что политики здесь действительно много. А вот по поводу иммунитета, т.е. неподсудности Воронина, надо бы поспорить. С чего это его защитники так уверены, что он, выдвинутый на высокие государственный и партийный посты простыми, в том числе и подсудными людьми, тут же получил право быть неприкасаемым и не отвечать за свои дела и слова – впредь и до конца жизни? И не это ли сомнительное по всем человеческим и житейским оценкам (оставим политиков – они сами и давно признались, что занимаются грязным делом, потому и иммунитет требуют) право довело его до такого финала?
Владимир Цеслюк, политический обозреватель агентства НИКА-пресс