Последняя попытка
В мире // 14:52, 7 октября 2009 // 2578
Проблемы приднестровского урегулирования и новые власти Молдовы
Новые власти Молдовы заговорили о приднестровском вопросе. Пока ничего существенного, ничего того, что дало основания думать: вот эти точно разрулят, реинтегрируют, объединят берега и людей, живущих двадцать лет к ряду, как чужие, а временами и как враги. Лидер Демократической партии Мариан Лупу – один из перспективных кандидатов на пост президента РМ уныло повторил прежние речи коммунистического руководства страны: «Этот (приднестровский – ред.) вопрос давным-давно перестал быть исключительно внутренним вопросом Республики Молдова». Еще он сказал о «концентрации геополитического влияния мировых сил» в регионе и о естественности в этой же связи широкого переговорного процесса в формате «5+2». Его коллега по парламенту и партии Андрей Попов сказал, что в «программе нового правительства не будет много противоречий с инициативами Партии коммунистов по приднестровскому вопросу», за исключением разницы в подходах; он недвусмысленно намекнул на порочность практики, примененной в 2003 году Москвой, Кишиневом и Тирасполем в попытках объединить страну по «меморандуму Козака» .
Далее. Отдельные лидеры Коалиции «За европейскую интеграцию» внятно сказали, что нейтральная страна не хотела бы далее терпеть российское военное присутствие на своей территории. Премьер-министр Влад Филат подтвердил эти настроения в ходе первого своего визита в Европу. Потом, правда, вовремя пришла поправка-уточнение от вице-премьера по реинтеграции Виктора Осипова – не надо путать общую и конечную задачу достижения устойчивого урегулирования и намерения на ближайшую перспективу. Но тот же премьер обронил в интервью одной их зарубежных радиостанций фразу, которая ему в ближайшее время обойдется дорого. Это о том, что Тирасполь – город, находящийся на территории Молдовы. Коммунисты-воронинцы тоже успели отметиться: Приднестровью статус Республики в составе РМ и право на самоопределение в случае потери Молдовой своего суверенитета. Они же, нынешние оппозиционеры, предупредили либералов, что будут выступать с законодательными инициативами по приднестровскому вопросу.
И сюда совсем свежие по времени, не новые, однако, по содержанию мысли вслух двух лидеров – молдавского Гимпу и приднестровского Смирнова. Смирнов сказал: «Мы, приднестровцы, россияне по своей сути». Гимпу сказал о молдавском этносе, как об изобретении советской власти. Смирнов сказал, что говорить с Молдовой следует, как с соседним государством и только на базе приднестровского проекта договора о дружбе и сотрудничестве с РМ. Кишинев заявляет о начале подготовки своего текста об условиях и принципах реинтеграции, имея в виду базовую идею сохранения унитарного государства, закрепленную законном от июля 2005 года.
…И какой идиот, глядя на всю эту кишиневско-тираспольскую, с позволения сказать, кучу малу, поверит, что урегулирование (в том виде, о котором говорили все двадцать лет, т.е. два берега вместе на века) возможно? На ущербность какого дебила, спросим, хоть и дело прошлое, рассчитывали прежние власти, когда говорили, что урегулирование не за горами, в миллиметре от подписания, вот только чуть-чуть потерпеть-подождать? Есть, пожалуй, одна причина оставаться оптимистом, верящим в урегулирование, как в неизбежное возвращение берегов к своему естественному состоянию. Могут же они, в конце концов, понимая природность сосуществования (а природой, как известно, не поспоришь) придумывать хитроумные ходы, сочинять еще более хитроумные планы лишь для того, чтобы спуститься с виртуальных высот к реалиям и выторговать, выспорить для себя максимальное число полномочий в будущей реинтегрированной стране. …И проснутся однажды счастливые в счастливой объединенной стране. Если бы так!
Сначала 2005 года, т.е. с тех пор, как Запад ощутил свои силы и возможности и почуял здесь не призрачные перспективы для себя (борьба против «меморандума Козака» и создание условий для межпартийного взаимодействия ПКРМ и ХДНП), Молдова не на шутку настроилась идти в Европу; во всяком случае, идеологически она уже там и ничем ее уже не заставить отворотить взгляда от своего европейского будущего.
С сентября 2006 года Приднестровье показало всему миру данные референдума за независимость и за сближение с Россией. Какие-то странные фантазии о демократизированном Приднестровье, вошедшем в состав Молдовы, которая, в свою очередь, хоть и движется всеми частями тела в Евросоюз, но будет оставаться достойной частью СНГ, опять же для дураков. Если и станет республика частью РМ, даже получив массу полномочий и прав решительным образом влиять на внутреннюю и внешнюю политику Кишинева, она все равно будет жить с оглядкой на Москву. А уж Москва-то никогда не простит Тирасполю мыслей о лучшей доле вместе с РМ на Западе. Если приднестровская часть Молдовы будет всеми силами тормозить и срывать ее движение в Европу, тогда другое дело. Такое Приднестровье, да и такая Молдова – почти ручная Москву устроит. Но Молдове-то на кой ляд такое Приднестровье в ее составе?
Очевидность ответа - «ни на кой» в свою очередь вызывает недоумение по поводу мыслей Лупу об общеевропейской задаче решить приднестровский конфликт и слов Филата о Тирасполе, находящемся на территории Молдовы. С новым молдавским премьером проще. В Приднестровье это уже точно запомнили и сделают все, чтобы Филат физически почувствовал, где находится Тирасполь, чьей столицей он является и что надо будет сделать (подписать какие бумаги и с кем предварительно переговорить) для беспроблемного пребывания здесь его – молдавского премьера. В начале своей карьеры Воронин тоже пытался с таким же примерно задором проехать на территорию Приднестровья. У шлагбаума ему незначительный старшина сказал: а по мне хоть президент Соединенных Штатов, без соответствующих бумаг пускать не велено. Забыв, что такое Приднестровье, Воронин пытался объединить коммунистические организации обоих берегов в одну партию. Его прижали в Бендерах местные чекисты, да так, что он с испугу принялся передавать приветы руководству МГБ и напомнил в процессе проверки документов, что он тоже генерал, хоть и ментовский. Воронин даже похвалялся такой мелочью, как посещение им стадиона «Шериф». А посмотрите, как я в качестве и президента страны и в качестве болельщика приеду и будут смотреть…
А вот Лупу… он слишком долго был возле Воронина и его коммунистов. Приличным людям в этой кампании находиться вредно. Он, без пяти минут президент РМ, считающий себя человеком новой формации, нового времени, иного менталитета и воспитания – и те же глупости, что несли все восемь лет красные власти Молдовы. Надо бы вообще перестать ныть о том, что двадцатилетний конфликт на Днестре – не только проблема Молдовы, но всей Европы. Конфликт – это проблема прежде всего Кишинев. Был бы Кишинев хоть однажды за двадцать годков умнее, не таким завидущим и не так страстно желающим отыграться за какие-то былые унижения и страхи, давно бы жили, и не худо, в одном государстве.
Ну, хорошо – Европа со своими организационно-материальными мощностями, авторитетом и способностям вести медленные интриги (она сыта – ей суетиться не к чему) отважится помочь Молдове и, допустим, обратит ее внимание на федеративное или конфедеративное устройство страны, как способ ликвидировать конфликт на Днестре. Что тогда скажут кишиневские проевропейцы - сторонники сохранения унитарного государства, находящиеся во власти? Вспомнят про вмешательство? К кому обратятся с просьбой спасти страну от «приднестровизации», «русификации», и «шерифизации» Молдовы? К какой державе, способной понять молдавскую душу, начнут протаптывать временную (ну, опять же временную) тропку, называя ее дорогой в будущий рай?
Запад не посмеет пренебречь святыми чувствами молдаван? Да будет вам… В 2002 году после федерализационного проекта ОБСЕ прокоммунистическая пропаганда билась в истерике – федерализация спасет Молдову. Оппозиция отмалчивалась. Как только Госдеп США «выразил восхищение проектом», она скромно отреагировала так: ну, раз вы считает… Федерацию кинулись строить, что называется, всем миром, - двумя берегами… А потом приехал в Кишинев влиятельный Сорос и… Тогда-то и появился термин «приднестровизация Молдовы». Осознанная несамостоятельность и леность Кишинева просто удручает. А Лупу повторяет сомнительные тезисы о «концентрации геополитического влияния мировых сил», которые можно повернуть по всякому и в зависимости от ситуации. То ли как о Молдове, удачно находящейся в сфере интересов великих держав. То ли как о концентрации мирового зла в образе воронья, выклевывающего глаза и печень едва живой и несчастной Молдове. В обоих случаях Кишинев беспомощен и слаб, чтобы показывать характер.
Могильщики Молдовы придумали эту историю о мировых силах… Двадцать лет одно и то же, страна вянет, а отказаться от гиблой идеологии не в состоянии. Боится, не умеет, не хочет, потому что опять же боится? Приднестровскую проблему не удалось решить ни при «Мирче-кровавом», ни при «Петре-демократе», ни (два раза) при «Владимире-красном»… Именно потому что в Кишиневе до сих пор восседали политики, считающие более важным научиться держать себя на официальных приемах, оттопыривать мизинец, держа бокал, и пользоваться, стоя, ножом и вилкой, чем понимать ответственность за будущность страны. Точнее бы сказать, за то, останется страна на карте или сгинет в политической возне, где собственно молдаванам отведено последнее место. У либералов есть шанс изменить все. И это последний шанс для Молдовы. А нужно-то для начала элементарное – ответить на три вопроса. Кишинев хочет победить Приднестровье? Хочет договориться с местной политико-хозяйственной элитой? Или хочет вместе с Приднестровьем строить что-то общее, пока еще неизведанное, но очевидно, то единственное, под чем подразумевается реинтеграция.
Владимир Цеслюк, политический обозреватель агентства НИКА-пресс