Дорогие друзья вас приветствует программа «Разговор начистоту. Без цензуры!». Сегодня у нас в гостях аналитик и директор информационного агентства НИКА пресс Владимир Цеслюк. Обсуждать мы будем следующую тему: «Политический кризис в Молдове: быть ли новой революции в Кишиневе?».
Д.С. Володя приветствую.
В.Ц. Добрый день всем.
Д.С. Ну что опять молдавская революция на носу? Ведь президент так и не выбран, имеет место попытка изменить конституцию… Какую оценку можно дать решениям и конституционного суда, и парламентариев, и насколько вообще в стратегическом отношении верна идея с референдумом.
В.Ц. Знаешь все, что касается оценки у нас сегодня огромная масса юристов и экспертов эти темы обсуждает и ни конца, ни края им не видно. Я не хотел бы сейчас вас утомлять всеми тонкостями, но одно очевидно, что обе стороны имеется ввиду коммунистическая оппозиция и власть в лице «Альянса за евроинтеграцию», говорят о том что только они правы и они все нацелены на выход из кризиса. И поэтому сегодня ситуация выглядит крайне запутанно, сложно и крайне опасно, потому что стороны уступать друг другу не намеренны и попытаются захватить центральную площадь Кишинева. По моим не сложным прикидкам, готовы четыре протестные площадки с которых традиционно будут звучать агрессивные молдавские лозунги ЖОС, а власть уступать не хочет. Чем это кончится?, – не знаю. Но основания переживать есть.
Д.С. То есть политический кризис может вылиться в уличную стихию, и мы можем получить тот или иной вариант апреля 2009 года?
В.Ц. Апрель 2009 года был окрашен антикоммунистическими лозунгами, вот что бы там не говорили про внешние силы, про то, что там каких-то бандитов привели. Я был тогда на площади и не видел внутренней агрессии. Была агрессия против коммунистического режима, это я видел и чувствовал, что потом случилось это дело десятое. Сейчас несколько другая история, вот скажем «Комитет по защите конституции и демократии», который создан Юрой Рошкой буквально на днях, выступает вообще за спасение государства, за защиту конституции, за то что надо остановить узурпаторов в лице правящего Альянса. Тут очень много агрессивной энергетики. И повторюсь, когда власть демонстрирует свою уверенность в том, что выход из кризиса можно найти в референдуме, а коммунисты в ответ вообще призывают к неповиновению начиная от местных властей и заканчивая центральными, – пахнет конфликтом и бедой.
Д.С. Ну и плюс к этому, как я понимаю политический кризис наслаивается на экономические проблемы, на падение уровня жизни, на общее недовольство людей своим состоянием и поэтому их достаточно легко будет увлечь протестными лозунгами независимо от того с чьей стороны они идут. И мы знаем, что в Молдове, людей на митинги часто выводят за определенную леевую сумму. С учетом общих потребностей в этих леях у малоимущих, желающих постоять на площади, я сейчас имею ввиду наемных протестующих будет достаточно много. На ряду, конечно с добровольными протестующими которые, несомненно, тоже есть.
В.Ц. Знаешь в искренность протестующих я верю, потому что есть объективные вещи против которых надо протестовать. Но эта агрессия имеет давние корни: уровень жизни жителей Молдовы неуклонно падает, люди просто семьями валят за границу на постоянное место жительства. В обществе есть такое желание против власти вообще восстать. Истоки сегодняшнего кризиса вообще нужно искать в деятельности ПКРМ. В 1999 -2000 году была принята новая форма избрания президента в парламенте. Сегодня парламент избирает Президента, не народ, как раньше. И в сентябре 2010 года, именно коммунисты призывали не выходить на референдум после которого можно было бы вернутся к прямому избранию Президента народом. То есть по сути кризис спровоцировали они.
Д.С. Володя, знаешь я наблюдал за вашей ситуацией и считаю, что мы в Молдове имеем очень яркий пример того, как одна и та же конституция в разных политических ситуациях по-разному работает. При этом, в нормальном обществе конституция должна одинаково работать во всех политических ситуациях. И вот, парламентская республика, каковой является Молдова, где президента избирает парламент, а не народ, в период Воронина имела диктатора президента. Диктатура Воронина основывалась на том, что компартия контролировала, и парламент, и правительство, а он как лидер этой партии контролировал и то и другое и собственно президентскую вертикаль. Этим обуславливалась его очень мощная, гиперболизированная власть. Власть настоящего диктатора. Затем, когда Воронина свергли и Молдова перешла в фазу относительно демократического развития, возник кризис. Почему? Потому что все зациклены на должности президента. Хотя он в Молдове слабый по конституции, по большому счету его задача встречать иностранные делегации в аэропорту и провожать их, а так же вручать ордена, медали и ходить многозначительно с дипломатом делая вид, что в нем находится «ядерная кнопка» страны.
В.Ц. Не ну это все-таки символ государственности.
Д.С. Правильно, символ. Сейчас в Молдове возникла ситуация, при которой стране надо избрать президента, который по сути ни чего не решает, но из-за того, что он не избран возник политический кризис, который длится уже почти три года и страна живет в подвешенном состоянии. Из кризиса надо как-то выходить, но Молдова не может найти выхода, ведь при Воронине конституция работала, по сути, в условиях тоталитарного общества идеально, а в постворонинском, демократическом измерении она не работает: слишком много для нее свобод и альтернативных мнений.
В.Ц. Игоря Смирнова можно цитировать здесь?
Д.С. Конечно, он же классик!
В.Ц. Я в свое время услышал от вашего президента такой замечательный тезис, когда он предупреждал, от того чтобы некоторые партии не повторили судьбу КПСС. Смирнов утверждал: «Тенденция партийного большевизма заключается в том, что партия сначала получает такую власть, о которой ты говорил, вспоминая Воронина, а затем пытается заменить конституцию своим партийным уставом». Вот в принципе так оно и было в Молдове 8 лет при коммунистах. И сегодня, когда говорят, что либералы боятся возвращения к власти коммунистов и поэтому они придумали такой механизм, как референдум, в этом есть смысл. Ну правильно либералы боятся, потому что 8 лет была диктатура и это еще мягко сказано. Ведь у нас арестовывали детей политический соперников Воронина, у нас были случаи, когда непонятные дядьки в масках налетали на государственные учреждения и похищали оттуда людей. Я имею ввиду гагаузкую ситуацию, когда можно было перевернуть весь регион и поставить людей на уши. Понимаешь и вот по этому действительно боятся.
А нынешние власти демонстрируют во-первых беспомощность, во-вторых они там крайне друг другу не доверяют, они запутались кто из них главный, кто лидер и кто главный бизнесмен, который все проплачивает, ну то есть там тоже беда. Тогда получается такая история: дайте гражданскому обществу высказаться на референдуме. А сейчас фактически есть, два враждебных лагеря. Они разделили общество почти на две равные части и своей энергетикой, своей жаждой власти они фактически натравливают друг на друга людей. Это кончится даже не революцией. Дай Бог, если у них хватит ума сесть за стол переговоров и о чем-то договориться. Но я не знаю, о чём могут договариваться, две крайне ненавидевшие друг – друга стороны, которые кроме власти ничего не видят. Через нашу призму можно посмотреть на вашу ситуацию с очень интересной точки зрения. Дело вот в чём – в экспертном сообществе есть такие соображения, что если сепаратистская территория отделившись от своей главной метрополии, демонстрирует жизнеспособность и демократию качественнее, чем там, то она получает возможность на признание. Поэтому у Приднестровья остаются два варианта: либо молится, чтоб в Молдове продолжался бардак, либо свою демократию укреплять. Опять возвращаюсь к нашим вопросам: Молдова говорит: надо быть привлекательной для Приднестровья, у меня возникает вопрос: ребята, чем больше вы об этом говорите, тем менее привлекательными вы становитесь вообще для всех.
Д.С. То есть кризис в Молдове на сегодняшний день очевиден. Откровенно говоря, мне всегда нравилась мысль, что Приднестровье, если оно реально претендует на признание, должно по всем показателям быть выше бывшей метрополии, от которой мы отделились. В том числе в таких областях, как права человека, свобода прессы, уровень жизни, развитие партийной системы, открытость общества. Это то чему очень яростно сопротивлялся Смирнов, не понимая, что на самом деле он рушит путь Приднестровья в клуб международно-признанных государств. Сегодня мы с новым руководством страны должны выбирать свою дорогу. И в контексте этого, я не устаю повторять, что альтернативы демократизации Приднестровья просто нет. Всё прочее это топтание на месте и медленная гибель, смерть в рассрочку. То, что происходит в Молдове – это беда, и злорадствовать этому, смысла нет. Тем более имея нестабильного соседа, ты можешь в любой момент оказаться в состоянии войны или конфликт из Молдовы может перекинуться на наш берег, – мало ли как себя поведут политические силы РМ. Я считаю, что обмен мнениями, который мы ведём проекте, очень хорош тем что, ты представляешь экспертное сообщество Молдовы, я представляю Приднестровскую сторону, как эксперт, как депутат, и сами эти разговоры для обеих стран могут быть полезны.
В.Ц. Нам всем нужна удача!
Д.С. Это был «Разговор на чистоту, без цензуры!». Нам всем нужна удача, демократия и стабильность. Спасибо.
Печатная версия программы «Разговор начистоту. Без цензуры!» Под редакцией ИА “Лента ПМР”