Совместного заявления президентов Украины и России по приднестровскому урегулированию ждали и в Тирасполе и в Кишиневе. Причем, наверное, в Тирасполе ждали даже больше. Очевидно, надеялись на то, что после харьковского пакта Януковича-Медведева произойдет нечто экстраординарное, Киев заявит о признании независимости Приднестровья, или по крайней мере о необходимости движения к этой независимости. Более того, кое-кто из оптимистов даже ожидал, что Киев признает независимость Абхазии и Южной Осетии. Тем более, что Виктор Янукович в бытность оппозиционером, говорил, что Украине необходимо сделать нечто подобное. Но… Точка зрения определяется точкой сидения.
В апреле Виктор Янукович в ответ на острый вопрос о независимости бывших грузинских территорий отделался общими заявлениями, вроде, «Украина готова поддерживать процесс равенства ценностей демократии, прав народов на территориях замороженных конфликтов» и «пришло время рассмотреть в сложившейся ситуации критерии предоставления независимости на территории замороженных конфликтов, а также подходы к локализации этих конфликтов».
Министр иностранных дел Украины Константин Грищенко был более точен: «Для нас вопрос территориальной целостности и нерушимости границы является принципиальным. Точка».
Собственно говоря, невразумительным выглядело и заявление президентов Украины и России по итогам киевского визита Дмитрия Медведева. Тем не менее, журналисты потратили немало усилий для того, чтобы придать значимость этому факту. Страницы газет и новостные ленты Интернет-изданий запестрели заголовками типа: «Украина и России выступают за решение приднестровского конфликта исключительно мирными средствами», «Янукович и Медведев – за территориальную целостность Молдовы» и т.д. В общем, каждый преподносил это заявление так, как этого требовали политические симпатии.
Особо винить в этом журналистов не приходится. Да, в заявлении так и написано, что Россия и Украина «исходят из необходимости решения приднестровской проблемы исключительно мирными политическими средствами», хотя если не изменяет память, то с начала возникновения конфликта формально ни Украина ни Россия не призывали к войне. Но даже из этого слишком общего документа можно вычленить некие важные моменты. Что в нем есть?
Первое. Очередное подтверждение цели диалога – «определения особого надежно гарантированного статуса Приднестровья на основе соблюдения суверенитета и территориальной целостности Республики Молдова, конституционного нейтралитета и формирования единого правового, экономического и оборонного пространства». Очевидно, что в Кишиневе и Тирасполе этот тезис прочтут по разному. Тирасполе – обратят внимание на «особо надежный гарантированный статус Приднестровья», в Кишиневе – на «соблюдение суверенитета и территориальной целостности Республики Молдова».
Подковыка здесь в другом. С одной стороны, «конституционный нейтралитет», то есть путь в НАТО для Молдовы закрыт. С другой, «единое правовое, экономическое и оборонное пространство». То есть, по идее унификация приднестровского законодательства должна осуществляться не с Россией, а с Молдовой, ни о каких особых внешнеэкономических отношениях Приднестровья говорить не приходится (иначе какое «единое экономическое пространство»). И наконец, никакой, отдельной приднестровской армии («оборонное пространство» опять же «единое»).
Второе. Трансформация миротворческой операции россиян на Днестре в мирогарантийную под эгидой ОБСЕ в контексте приднестровского урегулирования, и подтверждают принципиальную готовность принять в этом активное участие. Правда, как это будет проходить, неясно… Но может случиться, что и «НАТОвскому сапогу» придется потоптать землю Приднестровья.
Третье. Подтверждение формата «5+2», что само по себе обеспечивает участие в приднестровском урегулировании Евросоюза и США. Это то, чего не очень хотелось бы Тирасполю, для которого более приемлем формат «2+1» и с чем, в принципе, согласен, Кишинев.
А вот чего в документе точно нет, так это обещания Украины изменить режим прохождения грузов на приднестровском участке украинско-молдавской границы. Может быть, некие договоренности по этому поводу и были достигнуты. Тогда мы узнаем об этом позже. Во всяком случае, в украинско-российском заявлении об этом – ни слова.
В общем, анализ заявления говорит о том, что он в равной степени может считаться как «проприднестровским» и «антимолдавским», так и «промолдавским» и «антиприднестровским».
Впрочем, значение его совсем в другом, и, как ни странно, оно не касается предметов этого заявления – а именно Молдовы и Приднестровья. Его значимость – в некой общей позиции, в демонстрации готовности Киева и Москвы идти на сближение, в том числе и в приднестровском вопросе. Она является не более, чем своего рода символическим шагом, за которым вряд ли последуют реальные действия. Скорее всего, даже после этого заявления переговорный процесс вряд ли пойдет быстрее, чем он шел до сих пор. И все как было, так и останется, поскольку даже при наличии доброй воли извне, со стороны стран гарантов переговорного процесса, нужна еще и добрая воля элит Кишинева и Тирасполя. А она пока что отсутствует.
Артем Филипенко, эксперт-политолог Одесса