Корреспондент агентства НИКА-пресс беседует с идеологом Молодежной Международной Корпорации «ПРОРЫВ!» и одноименной партии Приднестровья, тираспольским социологом Дмитрием Соиным.
– Ваши оценки общественно-политической ситуации на обоих берегах Днестра после формирования новых властей РМ. Насколько реальными и продуктивными могут быть контакты сторон для обсуждения проблем, касающихся условий и принципов приднестровского урегулирования?
– В Молдове, на мой взгляд, сейчас происходит системная перезагрузка. Коммунистический режим, проникший за восемь лет правления во все клетки молдавского государства, медленно, но уходит. Новые власти РМ, аккуратно избегая лишних резких движений, берут под свой контроль основные рычаги управления страной. Это не так просто, ведь Воронин создал по-настоящему уникальную форму правления, больше похожую на монархию или хунту. Одна партия контролировала и парламент, и правительство, и суды. То есть, все ветви власти. А над этим стоял и жестоко правил господарь-коммунист Владимир Воронин. Повторить такое в Молдове, пожалуй, уже не удастся никогда. Но и покончить с этим не так просто. Коммунисты, а точнее их верхушка, отчаянно сопротивляются, дестабилизируют ситуацию, пытаются взять реванш. Так что по моим прогнозам перезагрузка Молдовы будет тяжелой и болезненной.
Не исключен даже и частичный возврат коммунистов во власть. Такое произойдет, если демократическая коалиция дрогнет и расколется. Но это будут уже другие коммунисты – «коалиционные». Им придется договариваться, уступать и маневрировать. А это не стиль товарища Воронина. Нервы сдадут очень быстро и любая «красная коалиция» рухнет, похоронив под собой всех ее участников. На самом деле в краткосрочной перспективе коммунисты РМ постепенно сравняются по своим возможностям с коммунистами России и Украины. Это означает, что имея 10-15 мандатов, они будут шумной оппозиционной фракцией и не более того.
Настоящая борьба в Молдове, скорее всего, развернется между проевропейскими партиями, причем за право обладания еще большей проевропейскостью. Самыми популярными маршрутами молдавских политиков станут рейсы на Страсбург, Брюссель, Лондон и Вашингтон. И еще один стратегический вопрос – вопрос отношений с Румынией. Уверен, что на самом деле практически все молдавские политики и партии весьма благосклонны к Румынии. Только одни об этом говорят открыто, а другие завуалировано. В этом смысле Михай Гимпу, пожалуй, самый честный политик Молдовы. Я не утверждаю, что в ближайшее время будет открытый аншлюс РМ. В этом даже нет необходимости. Все будет сделано гораздо умнее, через двухсторонние договоренности об особых отношениях, которые де-факто будут означать объединение. А затем состоится объединение де-юре. Этот момент, может быть, и оттянут по времени. Но лишь оттянут, но не остановят. Попытки России и Украины затормозить эти процессы не имеют стратегической перспективы. Два народа с одной историей, культурой и языком, живущие через мелкую, узкую речушку Прут, не могут долго оставаться в разделенном состоянии. Тем более, когда один из этих народов живет в Евросоюзе, а второй испытывает все «прелести» проживания в постсоветской отсталой стране. Лично я не сторонник и не противник «унире». Просто факты упрямая вещь и о них надо говорить, если мы не хотим вводить себя и других в заблуждение.
На фоне молдавской «перезагрузки» началось какое-то подобие «перезагрузки» приднестровской. Она стартовала в апреле, с момента внесения пресловутых конституционных поправок 16-ти. Тогда депутаты Верховного Совета ПМР попытались устранить с политической сцены вице-президента Королева и усилить конституционные позиции законодательной власти. После короткой, насыщенной скандалами схватки сторонников и противников Игоря Смирнова депутаты отступили, отозвали поправки, а спикер Евгений Шевчук ушел в отставку. Но президента такие размены не устроили, и созданная им конституционная комиссия породила новый вариант основного закона. Не вдаваясь в подробности, скажу одно – по этой Конституции президент может все! Она действительно является копией российской конституции, но с некоторыми оговорками. Так в ней не ограничено количество сроков пребывания в президентском кресле и не закреплен принцип избрания депутатов по партийным спискам. Это породило критику проекта с позиций его не соответствия демократическим нормам. В свою очередь президент Смирнов просто «проломил» свой проект через комиссию, и он вот-вот будет вынесен на референдум. Ставки на самом деле очень велики. На мой взгляд, предстоящий референдум это не только волеизъявление народа по новой конституции, но и вотум доверия либо недоверия самому Смирнову. Кстати, он сам же об этом и заявлял. Выиграет референдум – выиграет и президентские выборы 2011 года. Проиграет, возникнет кризис доверия власти. Под сомнение будет поставлена легитимность самого Смирнова, как главы государства. И тогда речь уже пойдет не о победе в 2011 году, а о возможных досрочных президентских выборах. Не сомневаюсь, что в случае провала референдума оппоненты Смирнова именно об этом поставят вопрос. Так что ставки действительно велики и вся приднестровская элита сконцентрирована на этом вопросе.
На фоне столь масштабных подвижек и в Молдове и в Приднестровье говорить об актуальности контактов сторон по вопросу урегулирования конфликта как-то не серьезно. Скорее под давлением внешних игроков – гарантов и посредников стороны выполняют ритуальный танец. Обмениваются предложениями, выражают готовность и т.д. Но ничего реального за этим не стоит. Пустая болтовня министров и уполномоченных лиц. Никто не сделает ни одного реального шага до окончания системных трансформаций и в Молдове и в Приднестровье.
– Если Кишинев и Тирасполь примут обоюдные решения по проведению двусторонних встреч в рамках урегулирования, ощутят ли они проблемы политической и ментальной несовместимости?
– Несовместимость наша образовалась еще в 1989 году, когда прошли первые забастовки по языковому вопросу. Потом она резко усилилась после агрессии Молдовы в 1992 году. Потом были блокады, информационные атаки, конфликты на высшем уровне и прочие неприятные аспекты соседства. Естественно, что несовместимость от этого только усиливалась. Конечно, новые власти РМ не несут формальной ответственности за прошлое. Но, к сожалению, они повторяют с момента своего старта в переговорном процессе ошибки предыдущих правителей. Мы снова слышим мантры о территориальной целостности, о выводе российского контингента и о сепаратистах. Это путь в пустоту. Удивляет, что и «воронинские бультерьеры» типа Шовы и интеллигенты-диссиденты типа Осипова проваливаются на одном и том же. Ребята! Да начните вы разговор с мер доверия, разблокируйте экономику, откройте информационно-политические поля, прекратите преследование друг друга по политическим мотивам. Вот и вздохнете спокойно. А там и до формулы урегулирования недалеко. В состоянии напряжения можно придти только к одному – к еще большему обострению отношений и возможной конфронтации вплоть до военных сценариев.
– Как, на Ваш взгляд, могут развиваться события в переговорах, если уже сегодня видны препятствия (имеются в виду отрицающие другу друга взгляды на исход переговоров и наличие у сторон несовместимых документальных баз – Закона РМ от 2005 года и результаты приднестровского референдума сентября 2006 года?
– Если ничего не изменить, переговоры зайдут в тупик. Они полностью бесперспективны. Этим, кстати, воспользуются те же коммунисты, которые уже критикуют правящую коалицию за отсутствие гибкости в приднестровском вопросе. Находясь у власти, Воронин максимально обострил отношения с Тирасполем. Теперь, нуждаясь в голосах с левого берега, коммунисты запели совсем другие песни. Им выгодно чтобы приднестровцы полюбили их, возненавидели новые власти РМ и по-прежнему боялись мифических румын, которые вот-вот захватят Тирасполь.
– Сколь долго может продолжаться имитация переговорного процесса на фоне явного тупика?
-Опыт Тайваня, Северного Кипра и многих других территорий с переходным статусом показывает, что имитация может длиться десятилетиями. Тем более на фоне разнонаправленных позиций внешних авторов, таких как ЕС, США, Россия и Украина. Все же понимают, что заявления первых лиц этих стран о территориальной целостности РМ не более чем дань устоявшейся традиции. Но судьбы Сербии, на территории которой существует уже признанное Косово, и Грузии, где прекрасно развиваются уже признанные Абхазия и Южная Осетия, наглядно иллюстрируют реалии дня. Все очень запутанно и трудно предсказуемо.
– Есть ли надежды на то, что власти РМ, объявляя готовность применить новые подходы к урегулированию, найдут их, и эти подходы могут быть приняты и приднестровской стороной?
– Сегодня Молдова не может предложить ни одного по-настоящему нового подхода к урегулированию. Анализируя заявления представителей правящей коалиции по приднестровскому вопросу, понимаешь, что они практически не отличаются от позиции коммунистов. При этом время объективно работает на приднестровскую государственность. Выросла и окрепла региональная элита, родилось и повзрослело поколение коренных приднестровцев, никогда не живших в составе единой Молдавии и СССР, меняется геополитическая конъюнктура, причем не в пользу РМ. Поэтому, затягивая переговоры, отказываясь от новых подходов, Кишинев сам окончательно отрывает Приднестровье от себя. Знаете, буквально в эти дни под эгидой Ассоциации внешней политики Молдовы проводились «Приднестровские диалоги». Их цель создать площадку для общения молодой элиты из РМ и ПМР. Так вот представители Молдовы и Приднестровья незаметно для себя, скажем так, на каком-то интуитивном уровне сели по разные стороны стола, за которым шла дискуссия. Пожалуй, это лучшая иллюстрация вопроса о том, насколько глубоко зашел раскол бывшей МССР.
Конечно, будь в Кишиневе люди по – гибче и по – профессиональнее, они бы действовали по законам маркетинга. Один из принципов маркетинговых технологий – сделать клиенту сверхвыгодное предложение. В нашем случае это конфедерация. Напомню, что конфедерация – форма объединения суверенных государств, при которой каждое из них
сохраняет независимость и имеет собственные органы государственной власти и управления.
Члены конфедерации обычно образуют специальные органы для координации, внешнеполитического, военного сотрудничества и т.п. При этом гарантами этой конфедерации могли бы выступить, с одной стороны, Евросоюз и США, а с другой, – Россия. При желании свой вклад в стабильность нового межгосударственного союза могла бы внести и Украина, как страна, непосредственно граничащая и с Молдовой и с Приднестровьем.
В отличие от автономистских и даже федеративных проектов, этот мог бы быть реальным. Конфедерация вполне отвечала бы интересам и местных элит и внешних игроков на этом поле. Чтобы пойти на такой шаг надо иметь мужество, политическую волю и разум. Смогут ли это сделать новые власти Молдовы, не знаю. Но такой шанс упускать нельзя.