Комрат-Москва-Комрат-Тирасполь-Комрат… далее везде, куда заведет «Гагаузская судьба»
Общество // 11:56, 12 февраля 2009 // 3461
Рабочие визиты председателя Народного Собрания Гагаузии Анны Харламенко в Москву, а затем в Тирасполь, где она провела встречи с законодателями различный уровней, были запланированы заранее и отвечают одобренной еще в 2007 высшим руководством АТО Стратегии развития автономии. Об этом агентству НИКА-пресс заявил начальник отдела межпарламентских связей при НС Василий Нейковчен. По его словам, прежде всего речь идет о возобновлении тех связей гагаузских законодателей, которые были в силу различных причин утрачены, а также о расширении круга их контактов в ближнем и дальнем зарубежье. В связи с чередой московских и тираспольских встреч гагаузского спикера Нейковчен предостерег, как он сказал, кишиневских фантазеров от поспешных выводов о неслучайности такого маршрута и о новых коварных заговорах против Кишинева. Никто ни в Москве, ни в Тирасполе, и ни в Комрате не намеревается создавать в Молдове «дополнительные очаги сепаратизма», сказал он, а встречи с тираспольскими законодателями носили и будут носить исключительно узкопрофессиональный характер; руководство НС в первую очередь интересуют методологии предварительных разработок, обсуждения и принятия различных законодательных актов приднестровскими депутатами, в чем они, несомненно, преуспели почти за двадцать лет деятельности Верховного Совета.
О подобных связях, напомнил собеседник агентства, были достигнуты договоренности и со спикером молдавского парламента Марианом Лупу, и не вина Комрата, что он так и не дождался ни обещанного регламента общения кишиневских и комратских законодателей, ни даже предоставления постоянного места в стенах парламента РМ, необходимого для работы гагаузских депутатов.
По окончании встречи в Верховном Совете Анна Харламенко заявила приднестровским СМИ: «…До определенного периода у нас были хорошие и дружественные отношения со всеми структурами законодательной и исполнительной власти Приднестровья, и я думаю, что они возобновятся».
В Тираспольской администрации сдержанно оценили появление в Приднестровье высокопоставленного гагаузского политика и высказали предположение, что определенные силы в автономии таким образом стремятся продемонстрировать свою самостоятельность перед Кишиневом и делают это грамотно, т.е. на основании всех норм и законов, относящихся к деятельности различных структур АТО.
НИКА-пресс
Комментарий агентства. К истории вопроса
Вообще, официальному Кишиневу не следует нервничать по поводу возобновляемых контактов между комратскими и тираспольскими законодателями. Они с некоторыми перерывами происходили всегда, но не всегда, кстати, рассматривались, как свидетельства неких тайных сговоров между регионами, имеющими, скажем мягко, вопросы к властям РМ, которые касаются разграничения полномочий между Центром и Югом и Востоком. До определенных пор эксперты, да и политики тоже, занятые проблемой приднестровского урегулирования, поглядывали на дружбу Тирасполя и Комрата, как на механизм, отчасти способный дать подсказки в поисках решений вопроса будущего устройства Молдовы. Официальный Кишинев тоже мог извлечь для себя известные выгоды: на фоне рваных отношений властей РМ и ПМР контакты Гагаузии, входящей в состав Молдовы, с Приднестровьем сулили Кишиневу шансы эффективного и опосредованного (значит, ненавязчивого) проведения своей линии «на приднестровском направлении».
Как и водится, Кишинев по причине отсутствия гибкости в таком тонком вопросе, как территориальная целостность страны, своими возможностями не воспользовался и позорно их растерял. В итоге… Еще в середине 90-х годов Тирасполь сказал, что его «гагаузский вариант» решения приднестровского вопроса не устраивает; в Комрате заговорили о повышении статуса АТО Гагауз Ери в конце 90-х, а уже в 2003-2004 годах даже о том, что обновленный статус автономии не должен быть ниже будущего статуса Приднестровья в составе РМ. Переговоры между Кишиневом и Тирасполем остановлены давно и основательно. «Гагаузский вопрос» хоть и считают кишиневские политики решенным, однако, судя по их же поведению, он сегодня представляется еще более сложным, чем приднестровский.
… Контакты руководства первого созыва Народного Собрания, избранного в 1995 году, с тираспольскими законодателями и тамошними чиновниками состоялись в 1996 году. Они практически ничего не принесли и были примечательны лишь самим фактом: Гагаузия, не стесняясь своего положения, определенного законом парламента РМ «Об особом правовом статусе АТО», встречается с «мятежным» (пока еще) Приднестровьем; Приднестровье встречается с Гагаузией, где руками Кишинева была проведена грубая чистка в «рядах авторов автономии» (Иван Бургуджи – символ «гагаузского сопротивления» уже находился под следствием). Напряглись лишь в Кишиневе. Спикер НС Петр Пашалы слыл человеком Петра Лучинского, готовящегося к президентским выборам, что давало основания подозревать обоих в начале какой-то хитроумной предвыборной игры как в Гагаузии, так и в Приднестровье.
Избранный в 1999 году председателем СН Михаил Кендигелян наведывался в Тирасполь чаще. Несомненно, результатом встреч в Тирасполе стал договор между Гагаузией и Приднестровьем о сотрудничестве в социально-экономической и культурной областях, который подписали в 2000 году башкан АТО Дмитрий Кройтор и президент ПМР Игорь Смирнов. Этому факту особенно радовались кишиневские коммунисты, находящиеся в оппозиции. Тогда они считали федерализацию Молдовы единственным верным способом решения приднестровского вопроса, а упомянутый договор между Тирасполем и Кишиневом хорошо укладывался в их планы по приходу к власти в РМ. Потом, правда, в 2002 году они же и разгромили правительство и парламент автономии, за кулисами «коммунистического переворота» в АТО обвинив официальный Комрат в том числе и «в связях с сепаратистами».
Занимавший короткое время пост спикера НС Иван Кристиогло (2002-2004 годы) также бывал в Тирасполе; его визиты мало чем примечательны, разве что шумным участием возглавляемой им делегации от Гагаузии на одном из сентябрьских торжеств по случаю провозглашения ПМР. К каким-то политическим шагам Комрата в сторону Тирасполя они не относятся. Это скорее проблема кадровой политики молдавских коммунистов, поставивших Кристиогло на столь высокий пост в АТО. В Тирасполе его запомнили как человека, который давал понять, что он мог бы раскрыть занимательные факты из истории борьбы ПКРМ за Гагаузию в 2001-2002 годах. Неожиданная и загадочная его смерть подвела черту и под этим эпизодом.
Единственный, кто из гагаузских спикеров не бывал в Тирасполе – Степан Ясир, избранный на должность в 2004 не без старания руководства. И вот теперь Анна Харламенко, представляющая в Гагаузии народно- патриотические силы. Что принесет ее во многом неожиданный визит в ПМР, - покажет время.
О подобных связях, напомнил собеседник агентства, были достигнуты договоренности и со спикером молдавского парламента Марианом Лупу, и не вина Комрата, что он так и не дождался ни обещанного регламента общения кишиневских и комратских законодателей, ни даже предоставления постоянного места в стенах парламента РМ, необходимого для работы гагаузских депутатов.
По окончании встречи в Верховном Совете Анна Харламенко заявила приднестровским СМИ: «…До определенного периода у нас были хорошие и дружественные отношения со всеми структурами законодательной и исполнительной власти Приднестровья, и я думаю, что они возобновятся».
В Тираспольской администрации сдержанно оценили появление в Приднестровье высокопоставленного гагаузского политика и высказали предположение, что определенные силы в автономии таким образом стремятся продемонстрировать свою самостоятельность перед Кишиневом и делают это грамотно, т.е. на основании всех норм и законов, относящихся к деятельности различных структур АТО.
НИКА-пресс
Комментарий агентства. К истории вопроса
Вообще, официальному Кишиневу не следует нервничать по поводу возобновляемых контактов между комратскими и тираспольскими законодателями. Они с некоторыми перерывами происходили всегда, но не всегда, кстати, рассматривались, как свидетельства неких тайных сговоров между регионами, имеющими, скажем мягко, вопросы к властям РМ, которые касаются разграничения полномочий между Центром и Югом и Востоком. До определенных пор эксперты, да и политики тоже, занятые проблемой приднестровского урегулирования, поглядывали на дружбу Тирасполя и Комрата, как на механизм, отчасти способный дать подсказки в поисках решений вопроса будущего устройства Молдовы. Официальный Кишинев тоже мог извлечь для себя известные выгоды: на фоне рваных отношений властей РМ и ПМР контакты Гагаузии, входящей в состав Молдовы, с Приднестровьем сулили Кишиневу шансы эффективного и опосредованного (значит, ненавязчивого) проведения своей линии «на приднестровском направлении».
Как и водится, Кишинев по причине отсутствия гибкости в таком тонком вопросе, как территориальная целостность страны, своими возможностями не воспользовался и позорно их растерял. В итоге… Еще в середине 90-х годов Тирасполь сказал, что его «гагаузский вариант» решения приднестровского вопроса не устраивает; в Комрате заговорили о повышении статуса АТО Гагауз Ери в конце 90-х, а уже в 2003-2004 годах даже о том, что обновленный статус автономии не должен быть ниже будущего статуса Приднестровья в составе РМ. Переговоры между Кишиневом и Тирасполем остановлены давно и основательно. «Гагаузский вопрос» хоть и считают кишиневские политики решенным, однако, судя по их же поведению, он сегодня представляется еще более сложным, чем приднестровский.
… Контакты руководства первого созыва Народного Собрания, избранного в 1995 году, с тираспольскими законодателями и тамошними чиновниками состоялись в 1996 году. Они практически ничего не принесли и были примечательны лишь самим фактом: Гагаузия, не стесняясь своего положения, определенного законом парламента РМ «Об особом правовом статусе АТО», встречается с «мятежным» (пока еще) Приднестровьем; Приднестровье встречается с Гагаузией, где руками Кишинева была проведена грубая чистка в «рядах авторов автономии» (Иван Бургуджи – символ «гагаузского сопротивления» уже находился под следствием). Напряглись лишь в Кишиневе. Спикер НС Петр Пашалы слыл человеком Петра Лучинского, готовящегося к президентским выборам, что давало основания подозревать обоих в начале какой-то хитроумной предвыборной игры как в Гагаузии, так и в Приднестровье.
Избранный в 1999 году председателем СН Михаил Кендигелян наведывался в Тирасполь чаще. Несомненно, результатом встреч в Тирасполе стал договор между Гагаузией и Приднестровьем о сотрудничестве в социально-экономической и культурной областях, который подписали в 2000 году башкан АТО Дмитрий Кройтор и президент ПМР Игорь Смирнов. Этому факту особенно радовались кишиневские коммунисты, находящиеся в оппозиции. Тогда они считали федерализацию Молдовы единственным верным способом решения приднестровского вопроса, а упомянутый договор между Тирасполем и Кишиневом хорошо укладывался в их планы по приходу к власти в РМ. Потом, правда, в 2002 году они же и разгромили правительство и парламент автономии, за кулисами «коммунистического переворота» в АТО обвинив официальный Комрат в том числе и «в связях с сепаратистами».
Занимавший короткое время пост спикера НС Иван Кристиогло (2002-2004 годы) также бывал в Тирасполе; его визиты мало чем примечательны, разве что шумным участием возглавляемой им делегации от Гагаузии на одном из сентябрьских торжеств по случаю провозглашения ПМР. К каким-то политическим шагам Комрата в сторону Тирасполя они не относятся. Это скорее проблема кадровой политики молдавских коммунистов, поставивших Кристиогло на столь высокий пост в АТО. В Тирасполе его запомнили как человека, который давал понять, что он мог бы раскрыть занимательные факты из истории борьбы ПКРМ за Гагаузию в 2001-2002 годах. Неожиданная и загадочная его смерть подвела черту и под этим эпизодом.
Единственный, кто из гагаузских спикеров не бывал в Тирасполе – Степан Ясир, избранный на должность в 2004 не без старания руководства. И вот теперь Анна Харламенко, представляющая в Гагаузии народно- патриотические силы. Что принесет ее во многом неожиданный визит в ПМР, - покажет время.