Так сказали новгородскому лицеисту, выдворяя его из США.
Первым
из американского города Рочестер был выслан Ваня Харламов, один из
лучших учеников Новгородского педагогического лицея. Причина звучала
как диагноз неизлечимой болезни - он «слишком русский», а потому не
способен понять и принять американскую культуру.
Через год
такая же судьба постигла Свету Ломакину. Ее выдворили из США в 24 часа,
как какого-нибудь опасного преступника, даже не позволив собрать свои
вещи - их вышлют потом с гуманитарным грузом. Забрали девочку с уроков,
привезли в аэропорт Нью-Йорка, купили билет в Россию и оставили в
аэропорту одну дожидаться своего рейса. Следом в Новгород пришла
телеграмма о высылке другого ученика и предупреждение, что на грани
отправки домой находятся еще двое.
Ситуация повторилась и на
третий год. На этот раз досрочно депортировали на родину Сергея Тяна и
Сашу Дрофа. С тем же диагнозом - «слишком русские».
Из 68
новгородских учащихся, коим был обещан год учебы в побратимном с
Новгородом американском городе Рочестере, восемь были досрочно
отправлены на Родину, так как, по словам руководителей проекта по
причине своей «слишкомрусскости» не способны достичь «глубокого
погружения» в американскую культуру.
А на деле было вот что.
У Вани Харламова не сложились отношения с американской семьей, в которой ему, по договору об обмене, предстояло жить год.
Семью смущало то, что он закрывает двери в свою комнату, сидит там один и слушает кассеты с русской музыкой.
Словом,
странный мальчик, о чем и было сказано руководителям. А Ваня -
стеснительная душа - просто не хотел лишний раз навязываться, мешать.
Он даже поесть-то попросить боялся, хотя, по его словам, откровенно там
голодал. За это и поплатился.
Света Ломакина, наоборот,
настолько подружилась с семьей, в которой жила, что американцы захотели
пригласить ее маму на встречу Рождества. Но как это сделать? Девочка
спросила об этом учительницу, та позвонила руководству, дальше -
аэропорт и дорога назад: руководство давно было сердито на Свету за то,
что та с первых дней проявила нежелательную самостоятельность и вместо
химии и баскетбола, как того им хотелось, выбрала для углубленного
изучения экономику, как науку, и гимнастику, как вид спорта.
Сергей
Тян и Саша Дроф, которым не сумели найти семью проживания и которые
вместе с шестью другими девочками и мальчиками жили в доме супругов
руководителей проекта, начали спорить с хозяевами. Дело даже не в том,
что на троих им досталась одна кровать, и они вынуждены были бросать
жребий - кому спать на ней, кому на полу в комнате, а кому в гараже;
девочкам «повезло» больше: они делили одну постель на двоих. Дело не в
том, что супруги за ними откровенно следили, читали их письма, за
малейшую провинность лишали ужина и запирали в комнате.
А в том, что кормили их настолько просроченными продуктами, что однажды даже подали на ужин макароны с жучками.
Началось
все когда-то, как рассказывали мне в Великом Новгороде, с того, что
некий Джон, преподававший в то время английский язык в Новгородском
областном педагогическом лицее-интернате, симпатичный, общительный
американец, предложил наладить обмен между выпускниками новгородских и
рочестерских школ. Дети должны были жить в семьях, где есть их
сверстники, избрав для углубленного изучения один из предметов и
какой-нибудь вид спорта. К слову сказать, из Америки по программе
обмена за все время приехал в Новгород лишь один человек. Принимающая
сторона брала все расходы по проживанию на себя, новгородцам оставалось
лишь оплатить дорогу. Ну, разве не соблазнительно отправить своего
ребенка на год учиться в США?
Однако досрочная высылка Вани
Харламова с более чем странным «диагнозом» насторожила. А когда следом
в лицей пришло письмо из Америки, в котором говорилось, что ребята
закрыты для общения, им не разрешено общаться даже между собой, они
шагу не могут ступить без разрешения руководителей проекта, директор
лицея заняла денег и вылетела в Рочестер.
«Каков был мой
ужас,- рассказывала она позже, - когда я увидела наших детей! Их
привели только на официальную встречу в общество российско-американской
дружбы. Дети были непривычно сдержанные, замкнутые, даже не рискнули ко
мне подойти, стояли около Джона и твердили, как заведенные, что у них
все хорошо и им ничего не надо. Тогда я твердо решила, что в такой
программе участвовать лицей не будет».
После лицея проект (ох,
как хочется отправлять детей на учебу за границу!) попыталось спасти
Новгородское общество дружбы Рочестер - Новгород. Но после новых
досрочных высылок и жалоб родителей комитет вынужден был командировать
в Америку своего психолога.
Тот констатировал: студенты в семье имеют зависимое и подчиненное положение.
В любой ситуации виноватыми бывают именно они, а не американская
сторона, ребятам никто не помогает приспособиться к новым условиям, они
стараются выживать в одиночку, потому что им запрещено общение друг с
другом, а на первых порах и с родителями. Все функции - и
управленческие, и финансовые, и даже роль советников взяли на себя Джон
и его жена Джоди, нет независимых помощников и консультантов, поэтому
все вопросы ребята вынуждены решать только с этой парой. Джоди
психологически невыдержанна, кричит на детей, требует безоговорочного
подчинения.
После такого заключения общество дружбы умыло
руки, но идею подхватил городской комитет народного образования.
Попробовали подстраховаться юридическими принципами взаимодействия, -
плевать хотели американцы на эти бумаги. Потому как каждый ребенок -
это деньги, выбиваемые под программу из богатых рочестерских граждан.
Сбитые с толку родители, подмахивали написанные по-английски документы,
не читая. А в них были прописаны только обязанности детей и согласие
родителей, смириться с возможными неудобствами, которые могут
возникнуть в процессе стажировки.
Когда ни одна из
новгородских организаций не рискнула связываться с оскандалившимися
американцами, те стали приезжать в Россию по туристической визе и
вербовать наших детей в страну свободы и благоденствия. Правда, уже
напрямую через родителей и педагогов английского языка, задабривая кого
подарками, кого посулами свозить задарма в Америку. Попытки
воздействовать на навязчивых супругов через общественные организации
Рочестера, городскую мэрию успеха не имели. Пришла официальная отписка,
что, мол, у супругов это «частный бизнес, и вмешиваться в их дела никто
не имеет права».
Впрочем, худа без добра не бывает. «Именно
там, в Америке, - сказал Марат Алтынбаев, который чудом не вылетел из
программы досрочно, - я научился любить свою Родину».
Правда, этот урок не входил в планы американских «благодетелей».