Роман Коноплев: Не время бояться Че
Эксперты // 15:21, 8 марта 2009 // 2511
Заметки на полях встречи с экспертами DGAP в Тирасполе.
5 марта делегация Немецкого Cовета по внешним отношениям (German Council on Foreign Relations (DGAP) совершила короткое турне по столице Приднестровья. Мне довелось принять участие во встрече представителей DGAP с активом молодежной организации «ПРОРЫВ!». Символичным явилось само желание западных коллег после беседы с МИДовцами заглянуть на огонек, пожалуй, наиболее часто мелькающей в западных СМИ молодежной организации. Любопытство вполне не праздное – «им», действительно, интересно, чем живет приднестровская молодежь, и существует ли в регионе реальная, а не только бумажно-ковровая политическая жизнь.
Безусловно, DGAP имеет сложившуюся международную репутацию. Интерес к Приднестровью не случаен. Налицо намерение глубже разобраться в ситуации, чтобы в дальнейшем, возможно, более четко формулировать собственную позицию по вопросу урегулирования конфликта. Существуют определенные интересы ЕС, в рамках которых на сегодняшний день нет строгой, единой позиции, к примеру, относительно регионального статуса Приднестровья. Позиция Молдовы, дескать, нет Приднестровья – есть какой-то там «район» - не встречает в Европе однозначной поддержки. Так что делегация европейских экспертов в Тирасполь – не первая, и не последняя. Что можно и что нужно демонстрировать европейцам – вопрос другой. С одной стороны, здесь, слава Богу, не Сомали, а с другой – душераздирающее «единство» по всем без исключения вопросам может вызвать лишь вполне справедливые ухмылки и вопросы «к чему Европе маленькая Туркмения». Так что и вопросы в адрес «прорывовцев» звучали в том числе и по итогам встреч накануне. Полагаю, вопросы эксперты DGAP специально не готовили – пользовались той информацией, которая была в открытом доступе и импровизировали на ходу.
«Мы беседовали только что в МИДе, теперь вот хотим у вас поинтересоваться – что это у вас за партийная система тут, в Приднестровье, если все партии преследуют одинаковые цели?». Возможно, гостям из DGAP в будущем захочется пообщаться и с другими политическими группами в ПМР, чтобы глубже разобраться в премудростях приднестровской политической кухни. Отличия имеются, и они достаточно принципиальны. Несмотря на единодушное мнение приднестровцев о необходимости интеграции с Россией, почему-то удивляющее гостей.
Думаю, европейское в целом, и германское, в частности, общество по ряду вопросов тоже не слишком разнополярно: вряд ли там найдутся политики, желающие, к примеру, из соображений «дружбы и мира» начать интеграцию, скажем, с Китаем, или с более близкими в плане расстояния африканскими и арабскими странами. Можно вспомнить ту же проблему отношений ЕС с Турцией. Утомили регулярные многолетние удивления европейских гостей относительно отсутствия в ПМР популярных политических партий, готовых завтра слить регион Молдове или Румынии. В Приднестровье нежелание входить в Молдову выглядит столь же естественным, как нежелание европейцев объединяться с Турцией. Или, скажем, с Эфиопией. В конце концов, если б на территории ПМР проживало абсолютное большинство не этнических славян, а немцев, вряд ли бы хоть один представитель DGAP рискнул оказаться в положении идиота где-нибудь в Баварии, заявив о том, что приднестровскую землю нужно срочно присоединить к Молдове. Хотя, возможно, предложил бы ради облегчения участи земляков, купить саму Молдову, и попытаться «очеловечить» ее облик.
Для немцев, конечно, многое сливается воедино – им что Молдова, что Приднестровье, что Украина – с точки зрения профи, очевидно, у этих регионов масса общих проблем. ЕС хочет покоя и стабильности по своему периметру, и пытается породить решения, которые бы эту стабильность гарантировали. Им ведь, действительно, не нужны беженцы, криминал и прочие, подобного рода, дополнительные расходы. Мы в Приднестровье это понимаем. И, в свою очередь, предлагаем рецепты стабильности и построения гармоничных отношений с окружающим миром. А вот то, что партии местные будут предлагать разные решения – и есть демократия в действии. Мы ведь не в эпоху татаро-монгольского ига живем. В те времена было проще – умиротворить злобного «соседа» можно было двумя способами – данью, либо войной. Времена, конечно, изменились. Но, отчасти, суть осталась прежней. Приднестровью можно с добрыми намерениями помочь в построении стабильного, демократического, успешного в экономическом плане государства. А можно попытаться «навести конституционный порядок». Второе, конечно, получится страшнее и трагичнее. Более того – в финансовом смысле гораздо накладнее для Европы, в том числе и Германии. Ведь из тех, кому здесь станет невыносимо жить, вынуждены будут переехать в ЕС и Россию с Украиной примерно поровну. Тысяч сто приднестровцев уже живут в ЕС. Конечно, это не турки и не арабы, они не столь заметны, не столь крикливы и требовательны – но разве плохо, если люди получат возможность спокойно и счастливо строить свою жизнь там, где они выросли? Соответственно, любая подобная встреча – как между DGAP и «ПРОРЫВом!» - это не только новые знакомства – это поиск конструктива, поиск удачных решений, от которых будет польза, мир и долгосрочная стабильность.
Были, правда, вопросы, на которые за несколько лет регулярной коммуникации уже надоело отвечать: к примеру, «почему у вас на стене портрет Че Гевары». Граффити с обликом Че я встречал по всей Европе, и люди поколения конца 60-х, наверное, более красочно описали молодым экспертам DGAP детали переходного периода от жесткого либерально-капиталистического общества к современной модели социального партнерства, даровавшей привлекательный облик нынешним странам ЕС. Этот перелом не случился сам по себе, решением какого-нибудь союза банкиров, промышленников или их марионеток-политиков. Так случилось, что Европа, пережив неистребимую до сих пор популярность идей и методов Че, вылившейся в конце шестидесятых в массовые молодежные бунты, а затем и в более радикальные методы «Баадер-Майнхофф», вышла из общественного конфликта гармоничной и стабильной. Но пружина по-прежнему на взводе. Она служит сигналом всем тем, кто в сегодняшней Европе, да и много где еще – особенно после ликвидации СССР, глядя на падающие биржевые столбики, подумывает о том, что частная собственность абсолютна и божественна, а права студентов и рабочих – это отсутствие каких-либо прав вообще. В определенной степени портрет Че является «гарантом» социальной стабильности, классовой гармонии и успешного развития. Так что портрет Че находится на своем месте. И молодым экспертам DGAP не нужно ёжиться – нужно привыкать. Не время бояться Че. Кризис приходит и в ЕС, уже не остается времени для осмысления различий и нюансов. Нужны решения, действия, нужен результат. Без доверия и понимания он вряд ли возможен.
Роман Коноплев
5 марта делегация Немецкого Cовета по внешним отношениям (German Council on Foreign Relations (DGAP) совершила короткое турне по столице Приднестровья. Мне довелось принять участие во встрече представителей DGAP с активом молодежной организации «ПРОРЫВ!». Символичным явилось само желание западных коллег после беседы с МИДовцами заглянуть на огонек, пожалуй, наиболее часто мелькающей в западных СМИ молодежной организации. Любопытство вполне не праздное – «им», действительно, интересно, чем живет приднестровская молодежь, и существует ли в регионе реальная, а не только бумажно-ковровая политическая жизнь.
Безусловно, DGAP имеет сложившуюся международную репутацию. Интерес к Приднестровью не случаен. Налицо намерение глубже разобраться в ситуации, чтобы в дальнейшем, возможно, более четко формулировать собственную позицию по вопросу урегулирования конфликта. Существуют определенные интересы ЕС, в рамках которых на сегодняшний день нет строгой, единой позиции, к примеру, относительно регионального статуса Приднестровья. Позиция Молдовы, дескать, нет Приднестровья – есть какой-то там «район» - не встречает в Европе однозначной поддержки. Так что делегация европейских экспертов в Тирасполь – не первая, и не последняя. Что можно и что нужно демонстрировать европейцам – вопрос другой. С одной стороны, здесь, слава Богу, не Сомали, а с другой – душераздирающее «единство» по всем без исключения вопросам может вызвать лишь вполне справедливые ухмылки и вопросы «к чему Европе маленькая Туркмения». Так что и вопросы в адрес «прорывовцев» звучали в том числе и по итогам встреч накануне. Полагаю, вопросы эксперты DGAP специально не готовили – пользовались той информацией, которая была в открытом доступе и импровизировали на ходу.
«Мы беседовали только что в МИДе, теперь вот хотим у вас поинтересоваться – что это у вас за партийная система тут, в Приднестровье, если все партии преследуют одинаковые цели?». Возможно, гостям из DGAP в будущем захочется пообщаться и с другими политическими группами в ПМР, чтобы глубже разобраться в премудростях приднестровской политической кухни. Отличия имеются, и они достаточно принципиальны. Несмотря на единодушное мнение приднестровцев о необходимости интеграции с Россией, почему-то удивляющее гостей.
Думаю, европейское в целом, и германское, в частности, общество по ряду вопросов тоже не слишком разнополярно: вряд ли там найдутся политики, желающие, к примеру, из соображений «дружбы и мира» начать интеграцию, скажем, с Китаем, или с более близкими в плане расстояния африканскими и арабскими странами. Можно вспомнить ту же проблему отношений ЕС с Турцией. Утомили регулярные многолетние удивления европейских гостей относительно отсутствия в ПМР популярных политических партий, готовых завтра слить регион Молдове или Румынии. В Приднестровье нежелание входить в Молдову выглядит столь же естественным, как нежелание европейцев объединяться с Турцией. Или, скажем, с Эфиопией. В конце концов, если б на территории ПМР проживало абсолютное большинство не этнических славян, а немцев, вряд ли бы хоть один представитель DGAP рискнул оказаться в положении идиота где-нибудь в Баварии, заявив о том, что приднестровскую землю нужно срочно присоединить к Молдове. Хотя, возможно, предложил бы ради облегчения участи земляков, купить саму Молдову, и попытаться «очеловечить» ее облик.
Для немцев, конечно, многое сливается воедино – им что Молдова, что Приднестровье, что Украина – с точки зрения профи, очевидно, у этих регионов масса общих проблем. ЕС хочет покоя и стабильности по своему периметру, и пытается породить решения, которые бы эту стабильность гарантировали. Им ведь, действительно, не нужны беженцы, криминал и прочие, подобного рода, дополнительные расходы. Мы в Приднестровье это понимаем. И, в свою очередь, предлагаем рецепты стабильности и построения гармоничных отношений с окружающим миром. А вот то, что партии местные будут предлагать разные решения – и есть демократия в действии. Мы ведь не в эпоху татаро-монгольского ига живем. В те времена было проще – умиротворить злобного «соседа» можно было двумя способами – данью, либо войной. Времена, конечно, изменились. Но, отчасти, суть осталась прежней. Приднестровью можно с добрыми намерениями помочь в построении стабильного, демократического, успешного в экономическом плане государства. А можно попытаться «навести конституционный порядок». Второе, конечно, получится страшнее и трагичнее. Более того – в финансовом смысле гораздо накладнее для Европы, в том числе и Германии. Ведь из тех, кому здесь станет невыносимо жить, вынуждены будут переехать в ЕС и Россию с Украиной примерно поровну. Тысяч сто приднестровцев уже живут в ЕС. Конечно, это не турки и не арабы, они не столь заметны, не столь крикливы и требовательны – но разве плохо, если люди получат возможность спокойно и счастливо строить свою жизнь там, где они выросли? Соответственно, любая подобная встреча – как между DGAP и «ПРОРЫВом!» - это не только новые знакомства – это поиск конструктива, поиск удачных решений, от которых будет польза, мир и долгосрочная стабильность.
Были, правда, вопросы, на которые за несколько лет регулярной коммуникации уже надоело отвечать: к примеру, «почему у вас на стене портрет Че Гевары». Граффити с обликом Че я встречал по всей Европе, и люди поколения конца 60-х, наверное, более красочно описали молодым экспертам DGAP детали переходного периода от жесткого либерально-капиталистического общества к современной модели социального партнерства, даровавшей привлекательный облик нынешним странам ЕС. Этот перелом не случился сам по себе, решением какого-нибудь союза банкиров, промышленников или их марионеток-политиков. Так случилось, что Европа, пережив неистребимую до сих пор популярность идей и методов Че, вылившейся в конце шестидесятых в массовые молодежные бунты, а затем и в более радикальные методы «Баадер-Майнхофф», вышла из общественного конфликта гармоничной и стабильной. Но пружина по-прежнему на взводе. Она служит сигналом всем тем, кто в сегодняшней Европе, да и много где еще – особенно после ликвидации СССР, глядя на падающие биржевые столбики, подумывает о том, что частная собственность абсолютна и божественна, а права студентов и рабочих – это отсутствие каких-либо прав вообще. В определенной степени портрет Че является «гарантом» социальной стабильности, классовой гармонии и успешного развития. Так что портрет Че находится на своем месте. И молодым экспертам DGAP не нужно ёжиться – нужно привыкать. Не время бояться Че. Кризис приходит и в ЕС, уже не остается времени для осмысления различий и нюансов. Нужны решения, действия, нужен результат. Без доверия и понимания он вряд ли возможен.
Роман Коноплев