… и избавь их от лукавого

                                                    О роли Москвы в парламентских выборах Молдовы и приднестровский вопрос

Вопрос молдавских политических обозревателей «Россия ставит на Воронина – зачем она это делает?» и не вопрос вовсе. Вразумительного ответа на него никто в Москве не даст. Рассуждения о «сукином сыне, но своем» - лишь последние и отчаянные попытки найти рациональное зерно в движениях российской внешней политики. Поиски тщетны. Очень может быть, что они ведутся не там; и вообще, не то ищет озабоченное незавидными молдавскими перспективами местное экспертное сообщество. В самом деле: уж кому-кому, а России-то давно понятны беды от радужных поначалу коммунистических лозунгов об общем счастье и их гнилая суть в конце, когда обещанные «райские кущи», обретенные в восторженном труде, оборачиваются ожирением кучки демагогов и вечной ненавистью обманутых. За коммунизмом всегда тащится, как наказание, запах тлена от прежней постыдной жизни и долгий социальный раздор без оглядки на детей, стариков и женщин… Это в России тоже знают. Может быть, все дело в «русской жажде», в которой разбирались-разбирались русские классики, да так и не разобрались – мудреная и вечная материя. Потом уже после них, в упрощенные и недобрые российские времена, было сказано: «похмелье – штука тонкая». Но это совсем о другом, хотя в нем едва заметны, как мерцающие огоньки в печальных уральских степях, желания полюбить всех без разбору в обмен на показное или вынужденное уважение.

Что делает Россия – это не вопрос вовсе, а отчаянное восклицание. Москва, конечно, вправе думать, что молдаване на протяжении почти десяти лет в своей голосующей за коммунистов массе не заслужили иной участи, кроме жизни в «естественной природной среде». Повод так думать есть. А результаты парламентских выборов 1998, 2001 и 2005 годов тем более лишают всех сомнений – молдаване с каждым разом настойчиво волеизъявляли желание ходить под красными знаменами. И зачем же им и 2009 году мешать? И не помочь ли им и на этот раз не ошибиться в дороге? Пусть так. Обижаться – занятие пустое. Русские говорят, «на обиженных воду возят». Не будем обижаться и посмотрим на себя «русскими глазами». Зрелище, прямо скажем, не из приятных.

В конце прошлого года - а 2008 год в Молдове выдался урожайным на гостей из Москвы - приезжал в Кишинев российский политолог Кожокин. Встречался с местными экспертами в узком кругу. Говорили о Молдове и России, о прагматике во внешней политике РФ, о постсоветском пространстве и российском газе… И сказал заезжий специалист, что Москву очень занимает феномен молдавского коммунизма,поскольку в России еще много бедных людей и властный опыт ПКРМ в Молдове пригодился бы и российским политикам для эффективной работы с такой категорией населения у себя на родине. Точнее оценки социального и политического состояния молдавского общества при режиме Партии коммунистов, пожалуй, не отыскать. Если Москва действительно решится поддержать на парламентских выборах ПКРМ, то понятно, что она на самом деле намерена поддерживать в Молдове. Риск оказаться потом виноватой во всем, что страна переживает, освобождаясь от своей бедности и навязанного коммунизма, велик. Бедняки тщательно копят обиды и трудно прощают их, даже став сытыми, а добившись свободы собственными силами, они по отношению к недавним обидчикам становятся непримиримо злыми и мстительными.

Примитивный, пусть и оправданный с точки зрения жестких геополитических реалий, интерес Москвы к парламентским выборам в Молдове обязательно скажется и на приднестровских настроениях. Сохраненные у власти в РМ коммунисты во главе с Ворониным даже при едва заметной помощи России, с одной стороны, и продолжающаяся материальная и морально-информационная поддержка ею Приднестровья, борющегося за свою государственность, с другой, - это ничто иное, как лукавое предложение приднестровцам продолжить пустопорожний переговорный процесс, которому не будет конца в течение последующих четырех лет . Иными словами, - предложение уставшей республике еще потерпеть и довольствоваться своевременной помощью во время природных катаклизм и прочих экономических трудностей, вызванных в том числе и с участием Кишинева. Фактически предлагается «форпосту России», отстаивающего ее интересы на левом берегу Днестра, «вечный бой» без сна и покоя – не без жертв, конечно, но зато патронов будет ровно столько, сколько потребуется. Надежды на возможности найти между Кишиневом и Тирасполем точки соприкосновения и дальше опираться на них в строительстве некоей общей территории (об общем государстве уже никто и давно не упоминает) рухнули – с треском и основательно, - когда на декабрьской встрече со Смирновым Воронин показал полное пренебрежение ко всему тому, что вмещает в себя «приднестровская идея» . Диалог двух лидеров, кроме того, показал: если и случится чудо объединения двух берегов, находящихся в таком состоянии, в каком они находятся сегодня, то за этим чудом тут же последует трагедия, несравнимая ни с войной 1992 года, ни с событиями в Гагаузии в 2002 году.

В Приднестровье много и давно говорят и думают о России. Думы и разговоры случаются всякие. Среди слов искренней благодарности и надежд на «руку Москвы» часто слышны и едкие замечания в адрес московских чиновников, глубокомысленно рассуждающих о трудной судьбе республики с неопределенным статусом, - мы, конечно, непризнанные и все такое, а наш коньяк вы к какой категории отнесете? Намек разгадать нетрудно. Есть у приднестровцев и кухонный ответ на российские хлопоты вокруг предвыборной Молдовы: если хотите узнать, что случается со страной, где к власти приходят менты,посмотрите на Молдову. Что-то свое, приднестровское, кроется в совете. Но это уже другая тема. Ни к кишиневским, ни к московским делам она не относится.

Владимир Цеслюк,