Есть ли тут место для Приднестровья?
Не будет преувеличением утверждать, что нет на всем постсоветском
пространстве отношений, более сложных, чем отношения между Россией и
Украиной. При более внимательном взгляде на ситуацию становится
очевидным, что даже вопрос о том, между кем и кем складываются эти
отношения – тоже непрост! Что такое “Россия” в украино-российских
отношениях? И что такое – “Украина”? Наконец, есть ли место в этих
отношениях для Приднестровья?
Вопросы эти далеко не так просты,
как может показаться на первый взгляд. И Россия, и Украина весьма
неоднородны. Отдельные их части пребывают в весьма неоднозначных
отношениях друг с другом. А два государства, вышедшие из осколков
единой страны, связаны общей историей, тесными экономическими связями и
миллионами человеческих судеб. Уже сама эта близость порождает
множество специфических проблем, без понимания которых нельзя понять и
суть украино-российских отношений.
Как пережить россиянам памятники Роману Шухевичу и Карлу XII?
Исторические
оценки – вне формата данной статьи. Мы не обсуждаем здесь, какова была
роль фигур, превозносимых сегодня в Украине. Мы лишь пытаемся понять
суть общей тенденции, и ее причины. А тенденция налицо: в Украине идет
серьезный пересмотр общей с Россией истории.
Приглядевшись к
тому, как он происходит, легко увидеть и его главную цель: создание
концепции иной, отличной от истории России, истории Украины.
Ничего
противоестественного, тем паче – антироссийского в самом этом
стремлении нет. Понятно, что интересы построения украинской
государственности требуют известного отмежевания от России, в том числе
– и в идейно-историческом плане. Это настоятельная необходимость: в
противном случае Украина всегда будет находиться в крайне сильном поле
российского притяжения. Слишком сильном – для государства, намеренного
укреплять свою независимость.
Конечно, формы, которые принимает
этот процесс, небезупречны – но они и не могли быть иными. Любая такая
ревизия всегда побивает немало горшков. В самой Украине вокруг новой
исторической концепции идут ожесточенные споры, поскольку новых героев
было просто не из кого создать, кроме как из вчерашних злодеев. Вместе
с тем, общественная потребность в новой историографии была и есть – и
это важно понимать. Речь идет вовсе не об играх политиков. Все гораздо
серьезнее: “новая историография” имеет много противников – но вместе с
тем и много сторонников. В дискуссии втянуты огромные массы людей.
Накал страстей очень велик, а соотношение числа сторонников и
противников новых взглядов на историю не позволяет надеяться на то, что
какая-то из точек зрения одержит верх над другой.
Иными
словами, в нынешнем бурлящем котле совершенно непримиримых мнений
должно в итоге выплавиться нечто компромиссное и взаимоприемлемое.
Если, конечно, сам котел не разорвет в куски от страшного давления –
впрочем, до этого дело, скорее всего, не дойдет. Первые признаки
компромисса уже маячат на горизонте.
Однако украинские новации
подчас вызывают нервные реакции в России. Что, с одной стороны,
конечно, можно понять – ибо у России тоже есть своя историография, а
происходящее в Украине по привычке воспринимается как свое, родное – и
памятник Роману Шухевичу в это «свое» никак не вписывается.
Эмоционально ситуация понятна. Но отношения между двумя государствами –
слишком серьезная область, чтобы отдавать ее во власть эмоций.
Самый
же простой анализ ситуации, сложившейся вокруг украинской историографии
и государственной идеологии неизбежно приведет к двум выводам:
– Компромисс, более или менее приемлемый как для сторонников, так и для противников нынешних новаций – неизбежен.
–
Такой компромисс по определению не может носить идейно-антироссийского
характера, и, следовательно, будет вполне приемлем и для дружественных
украино-российских отношений.
И еще один вывод, вытекающий из
анализа ситуации. Единственное, что может помешать установлению такого
компромисса, и привести к выработке в Украине действительно
антироссийской исторической концепции и государственной идеологии – это
активное вмешательство российских кругов во внутренние украинские дела.
В связи с этим, политикам, политологам и прочим излишне активным
деятелям, слишком ревниво относящимся к тому, что говорят, и что думают
в Украине, можно порекомендовать взять себе в привычку следующее. Перед
тем, как написать или сказать что-то об украинских реалиях, тем паче –
дать украинцам очередной ценный совет на тему о том, как именно им
следует обустраивать свою страну, нужно сделать паузу. Секунд на
десять. В течение этих десяти секунд повторять про себя: «Украина не
Россия». Вполне возможно, что желание советовать пройдет само собой.
Если же нет, то что ж с вами делать – советуйте. Переживем. В конце
концов, Россию и Украину связывает слишком многое, чтобы подобные
советчики окончательно испортили отношения между ними – но, право, было
бы гораздо лучше, если бы таких советов из-за российской границы было
поменьше.
Характерно, что украинских советов о том, как
россиянам следует обустраивать жизнь в своей стране, какие памятники
ставить и каких героев возвеличивать – почти не слышно. Это, право,
хороший пример для подражания – и не грех бы российским элитам его
перенять. Можно провести аналогию и в обыденной жизни: как следует
относиться к семейным выяснениям в соседской квартире? Известно как –
не встревать. А если уж случилось так, что семейная ссора разразилась
при вас, и одна из сторон пытается сделать вас арбитром – вежливо
уклониться от этой чести. Если, конечно, вы планируете когда-либо еще
приходить в этот дом.
Надо ли России бояться НАТО в Украине?
Контакты
Украины с Западом – еще одна болевая точка украино-российских
отношений. К слову: Киев не возражает ни против сотрудничества Москвы с
НАТО, ни против расширения, к примеру, российско-китайских отношений,
ни против… Словом, Киев принимает Москву такой, какова она есть, уважая
независимость России.
А вот в отношении России к украинской
внешней политике есть определенные недоговоренности. Россию очень
волнует перспектива вступления Украины в НАТО, в чем Москва усматривает
угрозу своей национально безопасности. Так ли это?
Если,
постаравшись отбросить все, навороченное за несколько лет вокруг этой
проблемы, рассмотреть ее объективно, то мы увидим следующее:
– В
основе стремления Украины в НАТО – стремление получить дополнительные
гарантии своей независимости от России. Это – если угодно – отголосок
застарелых, почти фрейдистских комплексов, которыми страдает
значительная часть украинских политических элит. Можно долго обсуждать,
откуда пошли эти комплексы и насколько они обоснованы – но это, на
самом деле, не имеет большого значения. Они есть. Этого достаточно.
–
Объективно Россия сегодня не в состоянии воспрепятствовать вступлению
Украины в НАТО. Процесс можно замедлить, но надежно, раз и навсегда
снять его с повестки дня – нельзя. Украинские элиты полагают, что
российское влияние на Украину должно быть уравновешено. И это мнение
получает в их рядах все большую и большую поддержку. Попытки же России
противодействовать вступлению Украины в НАТО «в лоб» лишь усугубляют
ситуацию.
– Хотя вступление Украины в НАТО действительно несет
определенные риски для российской национальной безопасности, величина
этих рисков сильно преувеличена. К тому же, 99% этих рисков порождены
незавершенным процессом разделения двух государств – а процесс этот
действительно незавершен и определенное размежевание Украины и России
во многих областях будет продолжаться. Это вовсе не признак ухудшения
отношений. Это естественный процесс окончательного оформления двух
суверенитетов. Вне зависимости от вступления или невступления Украины в
НАТО, все эти сферы деятельности все равно необходимо было разграничить
– исходя именно из интересов национальной безопасности России и
Украины. Это относится в первую очередь к военно-техническому
сотрудничеству. Что касается дальнейшего сотрудничества, то оно,
разумеется, возможно. После ревизии и на новой основе – как с
«полноразмерным» по своему суверенитету, совершенно независимым от
России государством. Чего, собственно говоря, и добивается Киев.
Проклятый газовый вопрос…
В
народном мнении газовые переговоры – также часть украино-российских
отношений. Так было – когда-то. Но за последние годы ситуация
качественно изменилась. Несмотря на долю государственной собственности,
ГАЗПРОМ – это все же не Россия. Это мощная транснациональная
корпорация, и вопрос отношений с ним – отдельная проблема, проблема
отношений государство-ТНК. Такие отношения порождают сейчас немалую
головную боль у руководителей всех государств, и Украина тут вовсе не
исключение. Цена же на газ устанавливается мировой конъюнктурой и
искусством переговорщиков. И еще – цена на энергоносители во всем мире
объективно растет.
Должна ли Украина контролировать Россию?
Все
острые вопросы в отношениях между Украиной и Россией при внимательном
рассмотрении сводятся к одной-единственной проблеме: к непростому
процессу становления двух государств, еще недавно бывших единым целым.
Отсюда же растут и две вторичные проблемы: воспаленный комплекс
утверждения собственной независимости у украинских элит и
психологическая неготовность российских элит к восприятию Украины как
иностранного, совершенно независимого от России – без каких-либо
оговорок – государства. Этот набор, по сути, и является единственным
барьером на пути развития новых – межгосударственных украино-российских
отношений.
Ответ на вопрос, вынесенный в заголовок этой части
статьи очевиден: нет, конечно же, не должна. Да и не желает этого. Да и
не смогла бы, если уж на то пошло. Но верно ведь и обратное: Россия не
должна – да и не сможет – контролировать Украину, удерживая ее в
положении слабого вассала. Поскольку Украина, поставленная в такое
положение, неизбежно будет стремиться выйти из него, хотя бы даже и
ценой заключения антироссийских союзов.
Дружественной России
может быть только сильная и независимая Украина, способная жестко
отстаивать свои национальные интересы, а не обслуживать чужие, хотя бы
даже и российские. Независимая и сильная Украина просто не может не
быть дружественной России страной: 40 миллиардов долларов украинского
экспорта в Россию против 300 миллионов – в США просто не оставляют
других вариантов. Обе страны объективно нужны и близки друг к другу,
эта близость носит системный, очень глубокий характер, и после
урегулирования проблем, связанных со взаимным признанием – не
формальным, а идейным, моральным, психологическим признанием и взаимным
уважением – уже ничто не будет препятствовать сближению двух стран.
Разумеется,
существуют и вопросы, по которым между Россией и Украиной имеются
объективные противоречия. К примеру, политическое усиление Украины
будет, по-видимому, означать уход Черноморского флота из Севастополя.
Но вступление Украины в НАТО, в основе которого лежит, по большому
счету, ощущение недостаточного размежевания с Россией, тоже означает
такой уход, притом, на гораздо менее приемлемых для России условиях.
Приведенный пример хорошо демонстрирует тот факт, что приобретения,
полученные Россией от усиления Украины, как государства, в любом случае
будут больше, чем понесенные при этом потери.
Россия и Украина
объективно необходимы друг другу. Ни одна из двух стран не сможет
полноценно развиваться без другой. Ни одна – не находясь в союзе с
другой – не сможет реализовать и половины своих потенциальных
возможностей. Осознание этого факта всеми вменяемыми политиками –
неизбежно. Реализация такого сотрудничества в стратегической
перспективе тоже неизбежна, ее несколько сдерживают лишь проблемы, о
которых говорилось выше.
Что же касается памятников, школьного
курса истории и даже членства в НАТО – то это все вторичные вопросы.
Независимая страна, элиты которой сознают свою общую заинтересованность
в ее суверенности и независимости (что совершенно не исключает лютой
конкуренции по любым другим вопросам) может, при необходимости, легко
пересмотреть все эти мелкие детали. Включая, кстати, и выход из НАТО –
если это будет отвечать интересам Украины.
Уникальная роль Приднестровья
Населенное,
примерно поровну, молдаванами, украинцами и русскими, а с учетом
практики двойного гражданства – гражданами Молдовы, Украины, и России,
Приднестровье более чем кто-либо еще, заинтересовано в хороших
украино-российских отношениях. Такие отношения – наилучшая гарантия
мира и стабильности в регионе. Одновременно, Приднестровье являет собой
уникальную площадку для различных украино-российских проектов:
экономических, культурных, социальных.
Надо сказать, что наша
активность в поле украино-российских отношений сегодня явно
недостаточна. Приднестровье должно гораздо более деятельно участвовать
во всех процессах украино-российского сотрудничества. Формальное право
на это у нас есть: и граждан Украины, и граждан России в нашей
республике проживает много. Реальная наша заинтересованность в таком
участии также очевидная.
И культурно, и ментально, мы находимся
на границе двух миров: украинского и российского. Мы можем с пониманием
воспринимать аргументы и с одной, и с другой стороны. Нам часто бывает
легче не поддаться эмоциям и выступить в роли объективных аналитиков,
поддержав разумные инициативы и осудив экстремизм. Одновременно, нам
необходимо сделать Приднестровье одной из составляющих сложного и
многостороннего процесса украино-российского взаимодействия. Подобное
позиционирование нашей республики способно принести вполне реальную
пользу и России, и Украине, и нам.
С.Ильченко для Социологического
информационно-аналитического «С-Центра»