У непризнанной республики впервые появился премьер-министр
В студии программы работает обозреватель Михаил Шейнкман.
Показательный премьер
Евгений Шевчук, второй по счету президент Приднестровья, в одном деле первенство себе обеспечил уже навсегда. Что бы ни произошло при нем со статусом непризнанной республики, это из ее истории теперь не вычеркнешь. Именно во время его правления здесь появился премьер.
Сама должность прописалась в местной Конституции при Смирнове. И, наверное, вопреки Смирнову, поскольку на склоне своей власти он был откровенным противником ее разделения. Но только 18 января премьер стал действующим лицом приднестровской действительности. Причем кандидатура претендента – бывший министр промышленности Петр Степанов – не только глава кабинета, но и олицетворение новой политики, провозглашенной молодым лидером республики.
Показательно, что проголосовали за него депутаты единогласно. Так были посрамлены скептики, утверждавшие, что после жестких президентских выборов Шевчуку нескоро удастся консолидировать даже не общество, а правящую элиту. Но утверждение премьера он превратил в иллюстрацию политической сплоченности.
Это действительно выглядит именно так. Новый президент выдвигает на второй государственный пост человека из команды не просто своего предшественника, но, по сути, политического антипода. И преобладающая в парламенте фракция конкурента и Шевчука, и Смирнова – спикера Анатолия Каминского – на одном дыхании поддерживает его.
А ведь лидер партии “Обновление” вполне мог бы и заупрямиться как минимум для того, чтобы продемонстрировать Шевчуку свою значительность. Или чтобы хоть как-то отыграться за сокрушительное поражение на выборах. Но он этого не делает. В том числе, видимо, и потому, что новый президент уже набрал такую крейсерскую скорость, что пытаться притормозить его может быть себе дороже.
Президент, по сути, затеял экономическую революцию в республике, и ему уже крайне необходим полевой командир. Или, говоря терминологией мирного времени, управляющий всем этим хозяйством. Собственно, появление премьера, должностного лица, ответственного за экономику, уже указывает на то, что она есть. Или, точнее, может быть.
А то при Смирнове в этом уже начинали возникать сомнения. И хотя у них были и остаются объективные предпосылки (Молдавия и Украина на протяжении шести лет держат Приднестровье в блокаде и пока не собираются его оттуда выпускать), упрямство и несгибаемость Смирнова считались тем самым субъективным фактором, который ограничивает варианты.
Шевчук уже показал, что он не такой. 18 января своим указом он отменил стопроцентную пошлину на ввоз молдавских товаров, введенную его предшественником шесть лет назад в качестве ответа на особый таможенный режим Кишинева. Свежеиспеченный премьер, кстати, выступая в парламенте, уже назвал эту меру значительным шагом вперед по продвижению обновленного приднестровского имиджа.
Вообще, ставка на Петра Степанова – это хорошо просчитанный политический выбор. Прежде всего потому, что пал он на человека, политикой не ангажированного. Во-первых, это преемственность. Что крайне важно для тех, кто все еще подозревает в Шевчуке желание отказаться от всего, что было. Он берет человека, который знает о местном хозяйстве все.
Во-вторых, это указывает на то, что новый президент отдает предпочтение профессионалам и отнюдь не собирается сводить счеты с командой Смирнова. Хотя остальным принципиальным министрам в этом смысле повезло меньше. Лишились своих постов и министр обороны, и глава МИД.
Шевчук четко разграничивает сферу ответственности. Сам, скорее, бизнесмен в политике, он выстраивает вертикаль по принципу хозяйствующего субъекта. Такое разделение труда позволяет Шевчуку сосредоточиться исключительно на внешнеполитическом продвижении Приднестровья.
Без ущерба для формы собственности он будет пытаться превратить республику в общество открытого типа. И Степанов в этом формате – главный инженер. Его задача – наладить производство. Шевчуку же останется только производить хорошее впечатление. Чем он уже и занимается.
Его премьер – другим наука. Из Тирасполя депутат Верховного совета Приднестровья Дмитрий Соин.
Шейнкман: Что значит для Приднестровья появление нового поста премьера? Как может быть переформатировано все властное устройство?
Соин: В первую очередь это означает настоящую реформу госуправления в Приднестровье. У нас появляется самостоятельный орган правительства, соответственно, председатель этого органа в лице премьер-министра, на которого в первую очередь ложится ответственность за социально-экономическое положение в стране.
Ранее эти функции совмещал в себе президент. Но как лицо всенародно избранное, президент не мог быть отправлен в отставку за те или иные провалы. Теперь появляется персонифицированное лицо, фигура, которая будет решать ситуацию в экономике, и нам будет с кого спросить результаты этой работы.
Шейнкман: Что касается личности премьера, судя по голосованию, она устроила всех. Что нового Петр Степанов может привнести в экономику Приднестровья?
Соин: Я считаю, что это человек с богатым опытом в производственной сфере. За его плечами опыт работы министром промышленности Приднестровья. Как управленец он достаточно сильный, но здесь сразу возникает целый ряд вопросов. Один из них – насколько он сумеет справиться с ситуацией в условиях глубочайшего кризиса, который переживает Приднестровье сегодня. Это и 70-процентный дефицит госбюджета, и полупустой пенсионный фонд, и практически полное отсутствие валютных ресурсов в республике.
Надо понимать, что основная часть предприятий сегодня либо не работает вообще, либо загружена лишь частично. В сельском хозяйстве тоже очень серьезные кризисные проявления. На все это к тому же накладывается трагический фактор – это массовый выезд из республики молодежи и трудоспособного населения на заработки. Сегодня у нас не менее 33-35 процентов населения – это люди пенсионного возраста. Можете себе представить, что это означает.