Как сообщает ИА “ТИРАС” со ссылкой на пресс-службу ВС ПМР, 25 лет назад 28 января 1990 года тираспольчане провели референдум, на котором однозначно высказались за придание городу статуса самостоятельной территории на принципах самоуправления, регионального хозрасчета и самофинансирования с полным равноправием языков. Вторым пунктом в бюллетенях значился вопрос о целесообразности вхождения Тирасполя в состав Приднестровской АССР в случае ее создания.
Идея заявить о воле народа посредством референдума родилась не вдруг, как, впрочем, и решение повлиять на судьбу края. Его жители, выступая категорически против прорумынского будущего, в августе-сентябре 1989 года инициировали и приняли активное участие в политических забастовках. Основное на тот момент требование – введение в Молдавии двух государственных языков, русского и молдавского. Смириться с навязываемым румынским языком и латинской графикой в большинстве своем русскоговорящие тираспольчане не могли.
Подготовительную и организационную работу по проведению референдумов вели трудовые коллективы. Они же взяли на себя все расходы. Повсеместно проводились собрания в поддержку референдумов. Призывы звучали со всех трибун, газетных полос, листовок. Итогом такой агиткампании стал высочайший показатель явки.
Интересная деталь: будущие приднестровцы стали пионерами в вопросе проведения референдумов на территории бывшего СССР. За более чем семидесятилетнюю советскую историю этой возможностью никто не воспользовался. Возможно, дело в том, что это никем доселе не реализованное право было все эти годы, по сути, абсолютно декларативным. В Конституции институт референдума фигурировал, но соответствующий закон в советской истории так и не приняли. Он появился лишь в декабре 1990 года и дал жителям левобережья Днестра легитимную возможность продемонстрировать демократию на практике, а не в теории. По региону прокатилась волна референдумов. Первый состоялся в Рыбнице 3 декабря 1989 года.
«В то время Рыбница была самой активной, самой боевой единицей Приднестровья, которая выступала инициатором по многим вопросам. Мы понимали, что наше спасение – только в проведении референдума. Это решение было принято еще на заседании забастовочного комитета. В забастовке принимало участие больше 200 заводов. Бастовали месяц, но результата не было. Тогда и поступило предложение создать республику. Это был самый разумный шаг в нашей судьбе. Стали готовиться к референдуму. Была проведена серьезная организационная работа», – вспоминает активный участник событий тех дней, депутат Верховного Совета ПМРАнатолий Белитченко.
«На митинге, когда была озвучена идея о создании автономной Приднестровской республики, народ отозвался очень активно, с воодушевлением. На референдум пошли массово. Чувствовалось действительное проявление воли народа, демократии, желание создать республику, управлять своей страной, самостоятельно определяя условия жизни», – рассказывает рыбничанин, парламентарий Анатолий Каминский.
Учитывая отсутствие в правовом поле Советского Союза базового закона, было разработано Положение о референдуме (народном голосовании) в городе Рыбнице и Рыбницком районе. Согласно этому документу референдум признавался состоявшимся, если в нем приняли участие свыше 50% избирателей. Вопрос считался принятым, если за него отдано больше половины голосов. На призыв к участию в первом в советской и постсоветской истории референдуме отозвались 81,1% рыбничан.
«В других районах на тот момент движений в этом направлении не было. Рыбницкие делегации стали ездить по регионам, предлагая провести референдумы за создание республики. За нами потянулись остальные», – продолжает рассказАнатолий Белитченко.
28 января 1990 года за свое видение дальнейшего развития государственности края голосовал Тирасполь. Третьим в списке значится Рашково, старинное село в Каменском районе, значительная часть населения которого – потомственные украинцы. В их среде витали настроения, связанные с восстановлением исторической, по мнению сельчан, справедливости – воссозданием автономии. Эта идея основывалась на существовании в 1924–1940 гг. Молдавской АССР в составе Украинской ССР. Референдум в Рашково состоялся 25 марта 1990 года. За вхождение в Приднестровскую автономную республику проголосовали больше 95% его жителей.
До конца года референдумы состоялись во всех населенных пунктах Приднестровья. Участие в них приняли 79% населения. В Каменском районе, руководство которого находилось под серьезным влиянием Кишинева, решено было проводить сходы граждан, на которых выносились те же вопросы, что и на референдумах. В них приняли участие 88% избирателей. По общеприднестровским итогам самой электорально активной оказалась будущая приднестровская столица. На ее избирательные участки пришли 92,3% горожан.
«Тирасполь во все времена был то признанным, то непризнанным центром уезда. Город был мощным промышленным узлом. При возникновении новых отраслей, новых производств сюда съехались высокообразованные, опытные, прогрессивно мыслящие люди. Поэтому город и отличался гражданской активностью», – рассказывает директор Тираспольского объединенного музея Алла Мельничук.
Если говорить о людях, которые волей судьбы и собственной гражданской активности оказались у руля происходящих в стране процессов, то нельзя обойти вниманием столичного активиста Андрея Пантелеевича Манойлова. Имя тогдашнего бригадира водителей объединения «Тираспольтранс», возглавившего комиссию по проведению в Тирасполе референдума, сегодня носит бывшая Коммунистическая улица. Это один из редчайших в современной истории края случаев переименования. Для сотрудников Тираспольского объединенного музея это решение знаковое. Так сложилось, что на улице, названной в честь того, кто создавал Приднестровское государство (Андрея Манойлова), расположен военно-исторический музей штаба кавалерийской бригады Григория Котовского – человека, в свое время стоявшего у истоков создания МАССР.
В принципе, все проведенные в 1989–1990 годах местные референдумы и сходы граждан являются звеньями одной цепи, которая носит название референдума в поддержку создания приднестровцами нового государства. Республика стала детищем демократии.
Позже приднестровцы еще не раз прибегнут к референдуму как способу народного волеизъявления. 17 марта 1991 года они участвовали в единственном всесоюзном голосовании граждан о сохранении СССР. Девять месяцев спустя население региона во всеуслышание заявило о стремлении к независимости ПМР. Еще два референдума прошло в 1995 году. На этот раз голосовали за российское военное присутствие на территории республики, а чуть позже – за Конституцию ПМР и вступление в СНГ.
Официально не состоялся, но, тем не менее, был организован и 6 апреля 2003 года проведен референдум по вопросу внесения изменений в Конституцию о праве частной собственности на землю. Участие в нем приняли меньше 40% приднестровцев. Но подобный результат – это тоже показатель. Он явно демонстрирует, к примеру, что речи о подтасовке данных по итогам референдумов в Приднестровье вестись не может. Если уж не состоялся, то не состоялся. Значит, люди не были готовы ответить на поставленный вопрос, и говорить о переменах в данном направлении не время.
«Возможно, было народное опасение, связанное с плотностью населения. Дело в том, что в среднем по Советскому Союзу она составляла 12 человек на квадратный километр, а в Приднестровье в десять раз выше – 122 человека на тот же квадратный километр. Вслед за принятием закона о частной собственности на землю должны были бы принять подзаконные акты, нормативные документы. И у людей были опасения, что это может обернуться во вред большинству», – предположила Алла Мельничук.
Совсем иная ситуация с референдумом 2006 года. 17 сентября абсолютное большинство приднестровцев высказалось за приднестровскую независимость с последующим вхождением в состав Российской Федерации.
«Вопрос проведения референдумов никогда не потеряет актуальности. Это один из наивысших институтов проявления демократии. Это право человека – участвовать в решении важнейших вопросов строительства государственности», – уверен Анатолий Каминский.
Решение о проведении референдума демонстрирует степень значимости вопроса: важно узнать мнение каждого. У приднестровцев, которых отличает активность гражданской позиции, богатый опыт использования этого демократического инструмента. С его помощью мы строим собственную историю.