Предвидя
политические трудности, Бухарест делает ставку не на экономическое
поглощение Молдовы, а на активную культурную ассимиляцию.
Румыния и Молдова являются двумя румынскими государствами. Но в отличие
от германских Австрии и Германии, между румынскими странами все же
сохраняется некий дисбаланс. Кишинев ощущает себя «бедным
родственником» на банкете у Бухареста, который успел вступить в ЕС и
НАТО. С одной стороны, часть Молдовы стремится попасть в этот «уже
почти Евросоюз» даже ценой потери собственного суверенитета, а другая —
подозревает своих братьев-соседей в известной нам болезни «старшего
родственника». Время от времени та или иная тенденция усиливается, и в
Кишиневе начинают говорить об объединении с Румынией или, наоборот,
издают румыно-молдавские словари и размышляют о молдавской специфике
суверенной демократии. Но вторая тенденция с каждым годом теряет
сторонников и в основном держится на остатках партийно-хозяйственной
элиты советского времени.
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОГЛОЩЕНИЕ
Не попав в первую волну расширения ЕС (в 2004 году), Бухарест смог
добиться своего только 1 января 2007 года. Но назвать Румынию
полноценным членом Евросоюза сложно. Эксперты определяют ее статус в ЕС
как «ограниченное членство». Тем не менее молдаване стремятся в
Румынию. По словам министра администрации и внутренних дел Румынии
Василе Блага, 10% заявителей на получение румынского гражданства
намерены переехать в Румынию на новое место жительства. Остальным
румынский паспорт нужен для выезда в ЕС.
Несмотря на
меркантильный интерес к румынскому гражданству простых молдаван,
значительная часть активной молодежи Республики Молдова (РМ) не
отделяет себя от Румынии и не видит значительных перспектив для
существования независимой Молдовы. Румыния становится не только
культурной метрополией для Кишинева, но и в определенной мере
привлекательным образом «как могло бы быть». И это создает вызовы для
самой государственности Молдовы, где из 4 млн. граждан 1 млн. уже имеет
или в процессе получения румынского гражданства, еще около 400 тыс.
получили российское или украинское и 1,7 млн. ежегодно выезжает на
заработки за границу.
В то же время основными игроками на
молдавских рынках являются российские компании, контролирующие около
40% винодельческой промышленности РМ, а также значительную часть
перерабатывающей отрасли. До введения запрета на поставки вина на
первом месте в структуре молдавского экспорта находилась Россия. На
втором — Италия, только потом Румыния и Украина — на третьем и
четвертом соответственно. Однако ситуация кардинально изменилась после
«винной войны»: объем экспорта в РФ снизился втрое. И вот тогда на
первое место в качестве экономического партнера вышла Румыния, которая
открыла свой рынок для молдавского виноматериала, текстиля и продуктов
сельского хозяйства.
Но румынское экономическое присутствие в
Молдове не настолько проникающее, как российское и даже украинское.
Румынский бизнес предпочитает иметь дело со средним или мелким
производством. Это связано с тем, что крупная экономическая игра в
Молдове сопряжена со значительными политическими рисками. Да и
экономическая ситуация в РМ оставляет желать лучшего.
В
2007 году в Республике Молдова продолжился экономический спад. Страна
не смогла побороть дефицит своего торгового баланса, который в 2006
году приблизился к $2 млрд. Молдова также удерживает первенство по
общей сумме денежных переводов от своих граждан, работающих за рубежом,
по отношению к национальному ВВП. В 2007 году она достигла $1,1 млрд.,
то есть 30% от общей стоимости внутреннего валового продукта.
Продавать Кишиневу почти нечего. Промышленность бывшей МССР находится
на территории неподконтрольного Приднестровья. Более того, эти активы
уже уходят вне Кишинева к российским компаниям. Поначалу это злило
руководство РМ (был даже принят закон РМ об особенностях приватизации
предприятий в Приднестровье, предусматривающий «народную приватизацию»
трудовыми коллективами), Кишинев отказывался признавать результаты
приватизации в Приднестровье. Но потом молдавское руководство начало
использовать фактор российской собственности в ПМР для реализации своей
стратегии реинтеграции Молдовы (признание права собственности в обмен
на сохранение принципа территориальной целостности Молдовы при
урегулировании Приднестровского конфликта).
КУЛЬТУРНОЕ СЛИЯНИЕ
По мнению некоторых молдавских экспертов, румынскому бизнесу ход в ПМР
заказан. Работать с полугосударственным сектором Бухарест не спешит, но
продолжает «тихой сапой» готовить условия для долгоиграющего поглощения
не отдельных предприятий, а всей Молдовы. Почва для этого активно
готовится. Например, посол Румынии в РМ Филип Теодореску вообще
поставил под сомнение законность территориальных границ между Румынией
и Молдовой. «Мирный договор 1947 года, устанавливающий границы Румынии,
является исторической фальсификацией и был подписан по той причине, что
Румыния была побежденной и оккупированной страной, — заявил румынский
дипломат. — Парижский мирный договор более не имеет юридической силы, и
к нему нельзя больше апеллировать с целью юридического закрепления
границы между Румынией и Молдавией, которая с советских времен проходит
по реке Прут».
Речь идет не о территориальных претензиях
Бухареста к Кишиневу. Точнее, не только о них. Непризнание этого
договора значит то, что румынские власти не отказываются от объединения
с Молдовой и сохраняют определенные нормативные окна, чтобы обосновать
этот акт с точки зрения международного права.
В Бухаресте не
скрывают, что политика поглощения Молдовы — это долгоиграющая
перспектива. Никто не говорит и о силовых действиях. Теперь речь идет о
формировании румынского культурного пространства, куда входит сама
Румыния, Молдова, часть Одесской и Черновицкой областей, где существуют
компактные поселения румын. В Бухаресте верно рассчитали, что рано или
поздно Украина и Молдова войдут в ЕС, а в самом Евросоюзе усиливается
тенденция регионализации, и в недалеком будущем он может превратиться в
содружество не государств, но еврорегионов. По мнению молдавских
экспертов, таким образом Румыния рассчитывает объединить свои
«исторические земли» при помощи евроинтеграции и активной культурной
политики.
В ноябре 2005-го в Кишиневе начала работать мощная
румынская радиостанция «Радио «Noroc», которая транслирует свои
радиопередачи на всю территорию РМ, включая и Дубоссарский район ПМР.
В 2006 году правительство Румынии потратило на некоторые СМИ и
неправительственные организации Молдовы около 1,65 млн. евро. Почти вся
румыноязычная молдавская пресса, формирующая общественное мнение РМ,
получает финансирование из Бухареста.
В марте нынешнего года
министр администрации и внутренних дел Румынии Василе Блага заявил, что
«реальное количество молдаван, желающих получить румынское гражданство,
составляет около 900 тысяч из-за того, что в существующих 500 тысячах
дел есть и семейные заявления». По его словам, «число молдавских
граждан, которые перешли молдавско-румынскую границу с 1 января 2007
года, по сравнению с прошлым годом увеличилось на 20%».
По сути, из
4 млн. граждан РМ 1,2 млн. имеют или в ближайшее время получат
румынские паспорта. Если эта тенденция сохранится и если сделать
поправку на сокращение количества украинцев и русских в Молдове, то к
2015 году в РМ до 85–90% граждан будут иметь двойное гражданство
Румынии и Молдовы. И объединение двух румынских стран произойдет просто
по факту случившегося.
Но, по мнению экспертов, если
использовать корпоративную терминологию, это будет скорее поглощение
(хоть и не недружественное), нежели слияние. Молдова экономически
слабее своего соседа. Молдавская элита не сможет эффективно
конкурировать с политической и экономической элитой Румынии, которая
интегрирована в общеевропейскую систему отношений.
В то же
время поглощение Румынией РМ создаст новые риски и угрозы для Украины.
В Молдове есть ряд замороженных горячих точек, которые могут вспыхнуть
при активной румынизации Молдовы. Например, о праве на самоопределение
заявит Гагаузия, однозначно против союза Кишинева и Бухареста выступит
Приднестровье. До сих пор не урегулированы права украинцев, которые
проживают на севере Молдовы. Если уровень их правовой защиты будет
приведен к румынскому уровню, это может означать ускоренную ассимиляцию
автохтонного населения этой территории. Ответов на эти вызовы у Киева,
по всей видимости, пока нет.
Виталий КУЛИК,
директор Центра исследования проблем гражданского общества