Конституционный зуд: Болезнь дошла до Молдовы
Евразия // 13:07, 15 января 2010 // 2693
Конституционный зуд – странная болезнь, время от времени поражающая политиков в разных странах. Ее симптомы очевидны – ощутимое недовольство действующим Основным Законом и страстное желание что-то в нем поменять. Неважно что – порядок выбора президента, количество депутатов, распределение полномочий между ветвями власти. Главное – менять. За последнее время конституционный зуд вырос до масштабов эпидемии, которая едва не дотягивает до печально известной эпидемии «свиного гриппа». И охватила она территорию от Украины до Румынии. Например, Траян Бэсеску не только сохранил за собой пост Президента Румынии, но и выиграл референдум по конституционной реформе, суть которой сводится в переходе от двухпалатного к однопалатному парламенту и сокращении количества депутатов. В Украине Виктор Ющенко обещает после своей победы (которая ему, впрочем, не светит) распустить Верховную Раду, если в течении ста дней она не примет предложенный им проект «народной конституции». Впрочем, конституционным зудом украинские политики страдают уже давно. Еще Леонид Кучма задумал масштабную конституционную реформу и даже провел по этому поводу референдум в апреле 2000 года. В итоге все свелось к «революционному компромиссу», в итоге которого на свет божий появился уродливый выкидыш «оранжевой революции» под названием политическая реформа 2004 года.
С того самого времени и Президент, и политики, ему оппонирующие, выражают недовольство Конституцией и хотят ее изменить. Было время, когда в стране существовало аж три новых варианта Основного Закона – один от президента и еще два – от ведущих политических сил – Блока Юлии Тимошенко и Партии регионов. Об их качестве и содержании можно говорить очень долго, но в принципе их суть сводилась к одному - максимальной концентрации власти «под себя». И при этом неважно, что один отстаивал президентскую форму правления, а другие – парламентскую. Все три варианта предполагали скрытую за демократической ширмой диктатуру. Украина прошла все стадии, начиная от создания разного рода конституционных комиссий и заканчивая «всенародным обсуждением». И только неспособность украинских политиков договариваться спасло страну от трансформации в классический латиноамериканский режим. Но и проблема совершенствования политической системы не была решена.
Не избежали общего поветрия и депутаты парламента непризнанной Приднестровской республики вместе с президентом Игорем Смирновым. В итоге противостояние между парламентом, задумавшем конституционную реформу, и президентом, в ответ предложившем не менее убойную контрреформу, завершилось очередной конституционной комиссией, деятельность которой, скорее всего, будет не более плодотворной, чем деятельность аналогичных комиссий в Украине.
Наконец, конституционный зуд охватил и Молдову. Причина практически та же, что и везде – неспособность решить некие тактические задачи в рамках действующих конституционных норм, а, попросту говоря, стремление одной из политических группировок закрепиться у власти. Если бы речь шла о какой-нибудь африканской стране, то все решилось бы волевым способом или «свободным волеизъявлением» на плебисците. Но поскольку молдаване, как и украинцы, претендуют на звание европейцев, то и решить означенную проблему пытаются внешне европейскими, то есть демократическими и правовыми, методами. К слову сказать, на всем пространстве, которое охватила эпидемия конституционного зуда, только приднестровцы говорят о необходимости приведения Конституции в соответствие с российскими мерками (хотя, если честно, что парламентско-«обновленческий», что смирновский конституционные проекты так же далеки от российского лекала, как и предложенные украинскими политиками варианты конституций от европейских стандартов).
Причина, по которой правящая в Молдове коалиция стремится изменить Конституцию, банально проста. Молдова – парламентская республика и для избрания президента требуются три пятых голосов. При нынешнем раскладе сил в парламенте, когда оппозиционная Партия коммунистов имеет блокирующий пакет акций, сделать это невозможно, что и было доказано 7 декабря.
Цель инициированной Михаем Гимпу конституционной реформы, по его же словам, состоит в изменении механизма избрания президента в парламенте для преодоления политического, конституционного кризиса в Молдове, вызванного неспособностью парламента в ходе многочисленных попыток избрать нового президента.
Собственно говоря, это уже третий провал выборов президента после того, как в 2000 году в результате конституционной реформы Молдова стала парламентской республикой. Первый произошел сразу же после реформы, два последующих – в прошлом году. Дважды это уже приводило к досрочным парламентским выборам и, весьма вероятно, приведет к ним и в третий раз.
Понятное дело, что правящая коалиция Альянс за европейскую интеграцию, с таким трудом добившаяся победы на выборах, стремится этого избежать. Тем более, что действовать ей приходится в условиях цейтнота. Не исключено, что в обозримой перспективе начнут проявляться трения внутри Альянса, что может привести к его распаду, после чего проблема досрочных выборов решиться сама собой.
Можно согласиться с Михаем Гимпу - нет гарантий того, что и по итогам новых выборов сформированному парламентскому большинству хватит голосов для избрания нового президента. Но значит ли это, что существующая Конституция несовершенна? Вовсе нет. Просто заложенные в нее нормы не сработали в данный конкретный момент, в данной конкретной политической ситуации, и, можем заметить, в условиях конкретной политической культуры.
Показателен здесь пример Украины. Политическая реформа 2004 года была осуществлена с одной целью – снизить накал страстей вокруг должности президента, сузив его полномочия. Реформа половинчатая, далеко не совершенная. Но, в конечном итоге, идеальных Конституций не бывает. Можно, естественно, стремиться к тому, чтобы на выходе получилась, как говорил профессор Преображенский «окончательная бумажка», в которой будет прописано все и вся, образно говоря, написать, «конституцию для дураков», но на это потребуется не один год и не один политический кризис. Поэтому любая Конституция является результатом компромисса между ведущими участниками политического процесса. И функционирование государственного механизма в соответствии с ее нормами возможно при условии того, что участники политического процесса будут стремиться этот компромисс сохранить, а не пытаться получить все и сейчас. Но, чем неразвитее демократия, тем сложнее этого компромисса достичь.
Например, Конституция Молдовы образца 1994 года, установившая парламентско-президентскую форму правления, успешно работала, пока тройка государственных топ-менеджеров – президент, премьер и спикер парламента, принадлежали к одной партии - АДПМ. Как только они стали потенциальными конкурентами, Молдова начала вползать в перманентный политический кризис, который в итоге разрешился конституционной реформой 2000 года. Новая политическая система также демонстрировала определенную эффективность только в условиях, когда правящая Партия коммунистов имела в парламенте квалифицированное большинство или когда она сумела достичь компромисса с Христианско-демократической народной партией.
Если говорить по-честному, то и по тем нормам, которые были заложены в обновленной Конституции Украины, государство вполне могло жить и развиваться, если конечно, эти нормы соблюдать. Но, увы, проблема украинской политической элиты (как, и молдавской) состоит как раз в том, что она воспринимает только одну форму власти – власти, не особо стесненной законами и, по возможности, абсолютной. Очевидно, такова специфика переходного периода от тоталитаризма к демократии.
Причина многих проблем Украины, как оказалось, крылась в совсем другом – в порочности избирательной системы по закрытым партийным спискам. Инициаторы ее введения также мотивировали необходимость введения благими намерениями – необходимостью политической структуризации общества, повышения роли партий и т.д. Получилось все с точностью до наоборот. Молдова раньше Украины ввела пропорциональную систему, но, тем не менее, за 16 лет ее существования не сделала необходимых выводов.
Молдову, в отличие от Украины, спасает небольшая территория и численность населения, а также отсутствие столь сильных ментальных и культурно-исторических различий между различными территориями. Хотя, неизвестно, как протекали бы политические процессы в Молдове, не будь она разделенным государством.
Соответственно, возникает вопрос – какие задачи ставит перед собой Альянс за европейскую интеграцию, инициируя конституционную реформу?
По идее, перед кишиневским руководством стоит сверхзадача – реинтеграция страны. О формах этой реинтеграции (федерация, конфедерация, унитарное государство с расширенными полномочиями регионов) мы пока не говорим. Соответствующим образом должна быть реформирована политическая система. То есть задача может быть вполне адекватная – усовершенствовать политическую систему, сделать ее более эффективной, устранить или хотя бы снизить уровень политической коррупции.
Исходя из поставленной цели, применяются и соответствующие средства, например, снижается проходной барьер для политических партий, осуществляется переход от пропорциональной к мажоритарной системе, вырабатываются некие условия для политического компромисса, продумывается система распределения полномочий между президентом и правительством, между исполнительной властью и законодательной, между центральными органами власти и местным самоуправлением.
Однако, судя по тем заявлениям, которые звучат из уст представителей Альянса и, в частности, и.о. президента Михая Гимпу, можно сделать вывод, что речь идет о банальном желании - сохранить власть и избежать досрочных выборов. Единства внутри конституционной комиссии относительно того, какой должно быть политическое устройство Молдовы, нет. Кому-то нравится президентская республика, кому-то полупрезидентская, кому-то просто парламентская. На этом фоне компромисс может быть достигнут только в одном – сделать так, чтобы коммунисты в обозримой перспективе не вернулись к власти. А там будь что будет.
При этом вряд ли можно говорить о каких-то даже намеках на реинтеграцию страны, если Михай Гимпу во всеуслышание выразил надежду, что в рамках правящего Альянса за европейскую интеграцию удастся достигнуть договоренности о переименовании в проекте новой конституции названия государственного языка из молдавского в «румынский». Лучшего подарка для сторонников независимости Приднестровья и не придумаешь. В том же направлении ведут страну и заявления Гимпу о грядущей «декоммунизации». Указ о формировании комиссии по осуждению коммунистической идеологии и преступлений советского режима, о подготовке которого недавно сообщил и.о.президента, вызовет отторжение не только у значительной части жителей Левобережья, но и у части населения собственно Молдовы. Неужели Гимпу недостаточно примера Украины и он хочет пройти от начала до конца путь Виктора Ющенко, только в ускоренном темпе?
Впрочем, набор инструментов, которые позволят вполне «демократично» не допустить к власти коммунистов, а заодно и любых других оппонентов, довольно широк. В конце концов, те же коммунисты умело манипулировали избирательным законодательством для того, чтобы сохранить власть (повышение-понижение избирательного барьера, запрет на избирательные блоки и т.д.).
Можно пойти и на принятие «мошеннических» избирательных законов. Главное – иметь фантазию. Уже говорилось, что в Украине в 2008 году две ведущие политические силы – Блок Юлии Тимошенко (БЮТ) и Партия регионов (ПР) представили свои концепции Основного Закона. Оба они, к слову, предполагали переход к парламентской форме правления. Более того, согласно законопроектам, правительства должны были формироваться правящей коалицией. Но проблема состояла в том, что предлагаемая каждой из этих сил система парламентских выборов делала лишней создание коалиции как таковой.
Так, в одном из вариантов БЮТовского проекта предполагалось снижение проходного барьера до 1%. Но эта супердемократическая мера сводилась на нет проведением второго тура выборов между двумя партиями, набравшими большинство голосов. Регионалы, которые презентовали свой вариант, пошли еще дальше. Их система предполагала, что политическая партия, которая получила больше всех голосов, но не дотягивает до большинства, автоматически получает 226 голосов. В итоге, ни один проект не вышел за рамки партийного творчества.
Конечно, вряд ли Альянс за европейскую интеграцию решится на такие крайние меры, как «мошеннические» законы. Силы не те, да и к голосу извне приходится внимательно прислушиваться. Это вам не Украина. Но кто знает. И в завершение. Возможно, Молдове и нужна новая Конституция. Возможно, Альянсу удастся протянуть выгодные для себя изменения. Однако не стоит забывать о том, что де-факто это будет Конституция только части страны. Если молдавские политики всерьез думают о воссоединении страны, они должны создать для этого и правовые, в том числе конституционные, предпосылки. В противном случае, Основной Закон придется менять опять, пусть даже это произойдет и не скоро.
Артем Филиппенко, Одесса