Печатная версия программы «Разговор начистоту. Без цензуры!» с российским аналитиком и журналистом Максимом Шевченко.
Д.С.: Максим приветствую, на нашей Приднестровской земле. Вообще случай уникальный, всегда мечтал побывать в качестве эксперта или зрителя на твоем ТВ проекте «Судите сами». Но так случилось, что мы здесь в Приднестровье, на «7-м небе» и можем поговорить, о проблемах интересных для приднестровцев. И вот первый вопрос: попав в Приднестровье, ты почувствовал дух русской Вандеи? Чувствуется ли здесь дух русской – славянской земли, привязанной к России исторически, геополитически, кровно…
М.Ш: Честно, духа, именно русской Вандеи тут не чувствуется. Русская Вандея – это все-таки молодость, доблесть, Дон, так писала Мария Цветаева. Уникальность Приднестровья в том, что оно является интернациональным форматом. А точнее форматом содружества наций, русских, молдаван, украинцев, гагаузов, армян и других, объединившихся в борьбе за свое человеческое достоинство наций.
Именно это больше всего поражает и вдохновляет. Приднестровье, не только формат, какой-то одной нации, будь то русские, украинцы, молдаване. Тут все нации боролись за приднестровскую свободу. Итог этого – приднестровское восстание, против узурпации и тирании в дурном смысле этого слова. Против диктатуры, национализма и такого безумства за которым стоят большие деньги. В 1992 году, Приднестровье победило именно как союз свободных людей. Меня это вдохновляет и романтически привлекает в Приднестровье.
Д.С.: Вот, мы здесь живущие, а я коренной приднестровец, коренной тираспольчанин, не зависимо от нашей национальности, мы и молдаване и русские и украинцы, и евреи, и гагаузы, и армяне, мы все в своем большинстве тяготеем к России. Вот у нас и результаты Референдума 2006 года – 97% от числа проголосовавших, за союз с Россией. И на уровне общественного мнения – это очень сильно распространенно, т.е. рейтинг России крайне высок в сознании Приднестровцев. Вот на взгляд российского эксперта, аналитика, насколько мы можем реально рассчитывать на Россию в этих условиях, и как вообще нам двигаться дальше, держать ли нам курс на объединение с Россией? Или есть еще, какие-то варианты?
М.Ш: Дело в том, что Россия , это для нас понятие достаточно абстрактное. Была Россия ельцинско-козыревская для которой и Приднестровье, и Абхазия, и Южная Осетия – это тяжелые нагрузки, тяжелые проблемы, которые надо было как-то сбросить. Поэтому душили всех вас на протяжении, десяти с лишним лет. Но не приднестровцы, ни жители Абхазии, ни жители Южной Осетии не сдались, не подались тому страшному диктату, и давлению который шел из Москвы. Поэтому, когда мы говорим о России, то я вспоминаю русскую эмиграцию первой волны, которая очень лелеяла, особенно за границей, мысль о том, что Россию они унесли с собой.
Россия в каждой душе русского на самом деле не связана с Москвой, или Кремлем. Наоборот, как не странно, но русская история ее основная тенденция возникала как оппонирование русского духа, казацского духа, свободного духа Москве или Петербургу. Империя, которой так зачаровываются наши любимые патриоты, романовская империя, на самом деле, ничего хорошего в себе не несла. Она подавляла, на мой взгляд, свободу и самосознание русского народа, и других народов. Революция 1917 года, была органическим и логическим следствием той политики, которую вела военно-аристократическая романовская империя по отношению ко всем людям. Это огромное количество народов завоеванных или подчиненных Петербургской империи по духу своей не русской. По большому счету лучше, чем сказал Троцкий и не скажешь. Он перефразировал Маркса, а Маркс, сказал что, российская империя является слабейшим из западных хищников, задача которого терзать и рвать мясо народов Евразии . Так оно и было.
Но духовная Россия была прежде с людьми. Она была и с казаками, и со старообрядцами, и с теми, кто бежал от удушающего крепостнического права, с теми, кто скрывался, вставая за свободу совести. И здесь в Днестровских и Дунайских плавнях, прекрасно знают судьбу русских старообрядцев, которые бежали в Османскую Империю, потому что там они нашли гораздо большую свободу души, свободу совести, свободу своей веры, чем это было в Российской Империи. Можно, ли вам сказать, где Россия? С графом Бенкендорфом была Россия? С бароном Нессельроде была Россия? С бароном Фридериксом была Россия? Или с Романовыми, в которых не было ни капли славянской крови, уже начиная с Петра Третьего?
Или же все-таки Россия с русскими староверами, которые здесь сохранили свою веру и исконно селились на Дунае и по Днестру. Честно говоря, я склонюсь к тому, что Россия, прежде всего, живет в свободной душе русского человека, в той этике, которая так притягательна не только для русских, но и для других народов.
Одна из особенностей русского духа это безусловная тяга к свободе. Ни к анархии! Хотя мы конечно должны себя сдерживать, потому что мы русские в силу огромных просторов нашей страны склонны бежать от удушающего диктата государства, в Сибирь, дальше на Восток, на Алтай, в Беловодье. Бежать туда, где тебя не достанут ни бояре, ни опричники, или кто-то другой.
Но вместе с тем, русские, обладают потрясающей способностью к самоорганизации, к высочайшей внутренней, естественно демократической дисциплине. Русские один из самых демократических народов на земле.
Моя любимая книга, это «Очарованный странник». Вот он бежал Очарованный странник, от крепостного права в Башкирские степи, к калмыкам, на Кавказ. Везде русский человек находит понимание у каждого народа. Достоевский назвал это даром всего человечества. Мы готовы и способны слышать любого человека, молдованина, гагауза, армянина, болгарина, еврея, бурята, калмыка да кого угодно, румына, в конце концов.
Они не всегда не готовы делать то же самое. Для них национальная идентичность, важнее всего остального, для тех же румын. Например, вот у румын были Карнелио Кодняну, «железный легион», Хорео Сима. Это умные люди, сильные духом, но ничего кроме румын они не видели. А русский человек он видит и румына, и венгра, и серба, и хорвата, и каждому он находит в себе место.
Поэтому Ваш вопрос он с одной стороны простой с другой стороны видите он очень сложный. Ощущает ли Приднестровье Великую Россию? Приднестровье и есть в гораздо большей степени Россия относительно русского духа, вместе с братством молдаван, русских, украинцев, болгар гагаузов и всех остальных национальностей, чем Москва или Петербург, и Кремлевские башни.
У меня происхождение из Забайкальского казачьего войска. Казаки воевали с северными архонтами, с монголами, с бурятами. Мой прадед, его прабабка была чистой монголкой. Казаки, брали себе в жены женщин разных национальностей . Так и формировалось русское самосознание. Я человек, объехавший и прошедший пешком десятки стран, открыт всему миру. Я вижу в приднестровцах русский дух открытости всечеловечеству. Не интернационализм, это имеет политическое значение, а всечеловечество живет тут. Поэтому Приднестровье для меня, гораздо больше по духу Россия, чем то, что я наблюдаю, сегодня в Москве.
Материал подготовлен с согласия авторов под редакцией ИА «Лента ПМР». Продолжение следует.