Приднестровье на распутье: что ждет страну в постсмирновский период?

Дмитрий Соин Ответил на вопросы Пилар Бонет, шеф-корреспондента испанского издания «Эль паис» о поствыборной ситуации в Приднестровье
Пилар Бонет (ПБ):   Что вы ждёте от Шевчука?
Дмитрий Соин (СД): Я от него жду, в первую очередь, потепления внутреннего климата в Приднестровье. То есть, мы должны преодолеть наследие Смирнова, которое характеризовалось давлением на гражданское общество, на  политические партии, на независимые СМИ. Я, более, чем уверен, что без решения этой задачи не возможны и экономические реформы. Потому что система Смирнова основанная на единоличном праве управлять всем, была порочной и для экономики. Только за счёт создания конкуренции во всех областях: политической, социальной и экономической, можно достигнуть прогресса. Если мы попытаемся по примеру Пиночета установить в Приднестровье диктатуру, чтобы проводить социально-экономические реформы, то ничего не получится. Во – первых и эпоха другая, и люди другие, и самое главное приднестровцы все-таки   почувствовали, что они сами могут решать свою судьбу. Многие люди еще недавно не верили, что Смирнов может проиграть президентские выборы. Думали, что он останется минимум ещё на 5 лет. Когда лично и я наша партия «ПРОРЫВ!» ещё 17 июня прошлого года на партийном съезде заявили об идеологии перемен – это было «бомбой». И когда мы начали устанавливать палатки –  «ПРОРЫВ ЗА ПЕРЕМЕНЫ!», когда мы начали выпускать газету с материалами в поддержку перемен на нас обрушилась вся репрессивная машина государства: это и МГБ, и МВД, и прокуратура. Суды в отношении нас выносили неправомочные решения и всё это происходило одновременно. Министерство юстиции по прямому указанию Смирнова и требованию шефа безопасности Антюфеева инициировало иск о закрытии партии «ПРОРЫВ!» судебным порядком. Против нас работали санэпидемстанции, госадминистрации и даже пожарники. Приходили потокам различные чиновники, пытаясь закрыть мой офис, вламывались внутрь помещений, включая мою депутатскую приемную и оказывали все формы давления на членов партии (выезжали на дом, звонили, угрожали, требовали, что бы люди выходили из НДП «ПРОРЫВ!»). Один священник встретился со мной по духовным вопросам  в ходе избирательной кампании и буквально на следующий  день его вызвали в МГБ и у него были серьёзные проблемы. Я думаю, что за мной была слежка и его просто увидели. Вот в какой атмосфере происходила борьба за перемены. Доходило до курьезов, - меня через пять лет после ухода в запас лишили звания почетного  сотрудника МГБ, Антюфеев мне лично мстил за политическую позицию. Была информация, что готовился указ о лишении меня гражданства ПМР. Это происходило по инициативе Смирнова. Этого Смирнов требовал от своих исполнителей, и те в обе лопатки пытались выполнить его приказы, которые не имели никакого ни правового, ни конституционного основания.

П.Б.  Но говорят, что МГБ играло на стороне Каминского, правда, это?

С.Д. Я думаю это не совсем, правда, потому, что вплоть до окончания первого тура выборов МГБ работало на Смирнова. В отношении меня была проведена провокационная акция, она называлась:  «Напиши письмо Соину», которая  была оплачена МГБ. «Контора» подпитывала информацией медийные структуры, которые били прямой наводкой по Каминскому, по мне, и впоследствии по Шевчуку.     Потом, как подобает трусам «гэбэшники» ринулись поддерживать Каминского, но их профессиональная импотенция принесла только вред.

П.Б. Значит был компромат и против Вас, и против Каминского, и против Шевчука?

С.Д. Да-да! Но сфабрикованный компромат, «шитый белыми нитками» в недрах МГБ.  В ходе этих выборов и ГБ и лично Антюфеев покрыли себя несмываемым позором. А его прихлебатели-шестерки: Пинчук, Бордорян и другие «шавки» в погонах показали еще и дурость помноженную на непрофессионализм. Республике надо от них избавиться!  Поэтому я считаю, что очень важны социальные политические реформы, без которых республика не двинется вперёд. Мы должны стать страной основанной на Европейских стандартах в области демократии и уровня жизни. Другого пути у нас нет:  к этому стремится и Россия и другие страны СНГ, прочие варианты не рассматриваются.
Если в сфере экономики президент Шевчук позиционирует себя как человек с глубокими знаниями, -  тут ему все карты в руки. Пусть формирует правительство, предлагает нам толкового премьер-министра и будем рассматривать, будем работать.

П.Б.  Есть информация, что после поражения в президентской кампании Каминского «Обновление» активно переходит  в «Возрождение» Шевчука. Так это или нет?

С.Д.  Сейчас это станет понятно уже на ближайших парламентских заседаниях:  как будут голосовать депутаты из «Обновления».  Я тоже слышал о том, что определенный переток происходит. Но вопрос в другом: насколько интенсивным будет этот процесс? Кто-то, конечно, перейдет, кто-то еще в прошлые времена был скрытым сторонником Шевчука и вот сейчас он откроется. Но  сколько этих людей будет мне сложно сказать, потому что я не состою в «Обновлении» или «Возрождении» и мне трудно судить об этом.

П.Б. Как реагировать на первые действия Шевчука?

С.Д.  Если Шевчуку оказало доверие столько избирателей, то мы, - общество и депутаты, как минимум сто дней должны дать ему спокойно работать. Если он считает нужным поставить премьером Петра Степанова, - пожалуйста! Но он должен быть готов, доложить гражданам республики  о результатах своего труда, о реализации заявленных программных целях.

П.Б. Что по вашему мнению он должен делать?

С.Д.  Он должен выполнять свои предвыборные обещания, иначе наступит быстрое разочарование народа, а это страшно для любого политика.  Евгений Шевчук обещал мощный  экономический рост, увеличение зарплат и пенсий. Он обещал демократизацию и развитие. Евгений Шевчук говорил, что в Приднестровье вернется молодежь, что будут созданы условия для формирования среднего класса, мелкого и среднего бизнеса, - вот это он и должен делать. У него на  реализацию программы отведено  555 дней. Так что цель есть, сроки определены, президент должен работать.

П.Б. А какую роль вы отводите себе?

С.Д. В контексте этого я для себя определил миссию независимого двигателя реформ, модернизации и демократизации. Тем более, что я имею возможность через свои масс-медиа высказывать ту или иную позицию по существу стоящих перед обществом проблем. У меня есть на это моральное право: лично я и возглавляемая мною партия испытали все тяготы борьбы за перемены и поэтому наше слово весомо. Я не рвусь ни в какие исполнительные структуры, более того я не хочу этого. Для меня важна личная независимость. Когда мы выступили в июне против Смирнова, ко мне приходили мои очень хорошие друзья и говорили, чтоб я прекратил так активно выступать против него, потому что у меня семья, дети ну и прочее.  У меня для них был такой ответ:  социологически Смирнов уже проиграл, и на меня смотрели как на сумасшедшего. Я говорю, есть объективные социальные законы развития общества и поэтому Смирнов уже проиграл. Еще ранней  весной  я тут отдельным чиновникам высказывал такую точку зрения: нет оснований для пролонгации власти Смирнова: тут и усталость населения и экономические провалы…  Дошло до курьеза: я  поспорил на свою машину против бутылки коньяка, о том что Смирнов не будет у власти с его личным помощником Владимиром Ивановым, это был конец августа. Так что он теперь мне должен бутылку коньяка. 

П.Б . Если так, то каков Ваш сегодняшний прогноз?

С.Д. Пока, вот в это конкретное время я  не вижу ни одной предпосылки для улучшения ситуации в ПМР. И это не из-за того, что Евгений Шевчук плохой или хороший: просто нет социально-экономических предпосылок, а это объективный и довольно статичный фактор. Возможно молодой и активный Евгений Шевчук сдвинет ситуацию с «мертвого якоря». Но признаком начала движения будут не политические декларации и призывы, а появление в республике крупных денег. Это реальный сигнал к тому, что подвижки начались. Сегодня же мы имеем полупустой бюджет, дырявый пенсионный фонд, проблемный газовый счет, лежащую на боку экономику, полуразрушенное сельское хозяйство, бегущую из страны молодежь и сокращающееся трудоспособное население. Что я должен увидеть позитивного здесь? Каковы основания даже для просто умеренного оптимизма? Да, президенту Шевчуку выпала нелегкая доля и если он пойдет путем реформ, и ему потребуется поддержка, то он должен ее получить от всех заинтересованных в спасении Приднестровья сторон независимо от их партийной принадлежности. Но это должно быть взаимное желание, основанное на понимании последствий социально-экономической катастрофы Приднестровья.

Продолжение следует.