НОВОСТНОЙ ПОРТАЛ СНГ
События в политике, обществе, спорте. Сводка происшествий. Интервью
 
2023
iа.tirаs.ru@gmаil.соm // адрес редакции
Андрей Сафонов: День ВЧК-КГБ по-прежнему актуален

Андрей Сафонов: День ВЧК-КГБ по-прежнему актуален

Эксперты // 20:52, 26 декабря 2014 // 1836
20 декабря традиционно отмечается как день ВЧК-КГБ, известный еще как День чекиста.
ИА "ТИРАС" публикует по этому поводу материал, подготовленный приднестровским аналитиком Андреем Сафоновым: 
  
 
 
20 декабря отмечается День Чекиста. Начало этого праздника датируется 1917 годом, когда Советское Правительство создало Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию (ВЧК) – органы государственной безопасности будущего СССР. Но сегодня нельзя забывать и тех, кого советские чекисты не могли по понятным причинам официально считать своими предшественниками – жандармов Его Величества императора всея Руси. Разумеется, общественный строй был различным в царской империи и в Советском Союзе, однако защита Родины от происков внешнего врага всегда являлась почётной задачей.
Когда страну разрушали (при любом режиме) то первые, кого пытались скомпрометировать и облить грязью – это органы госбезопасности. Так было, когда «вольнодумцы» накануне 17-го вещали о «сатрапах» и «душителях свободы». Так было, когда в гнусные перестроечные годы в различных «огоньках» и «московских новостях» подвывали насчёт «палачей НКВД». Так происходит и сегодня, когда российские либералы издают вопли о «кровавой гэбне».
Всегда и во все времена разгром органов государственной безопасности предшествовал атаке на само государство. Об этом не следует забывать. И в сегодняшней России надо решительно «завязывать» со съёмкой дебильных «чернушных» фильмов, где советские чекисты представляются в виде «ментов» из какого-нибудь современного «беспредельного» участка. Спецслужбы – это элита. Люди там, как и везде, бывают всякие, но срывом планов вражеских разведок занимаются именно они. И секреты супостатов – это тоже по их части.
Я горжусь тем, что являюсь внуком кадрового чекиста Сафонова Михаила Ивановича, офицера НКВД-МГБ-КГБ СССР, призванного под знамёна ещё в конце 1930-х. Он отучился в Новосибирской школе НКВД. В Молдавской ССР его знали многие, ибо он был дежурным по НКВД МССР, принявшим ранним утром 1941 года донесение о начале боевых действий на территории Молдавии. Позднее служил следователем в Бельцах, возглавлял райотделы «органов» в Тараклии, Каменке, Кагуле, Единцах. Закончил службу начальником хозяйственного отдела КГБ Молдавской ССР в 1968 году.
Потом трудился мой дедушка в Госкомитете МССР по труду, а затем уж вышел на пенсию. Он ушёл из жизни в начале 2009-го, на 91-м году жизни. Вечная память ему и другим защитникам покоя нашей Родины!
А пока предлагаю вниманию читателей несколько отрывков из написанных им мемуаров, которые я непременно опубликую отдельной книгой. Стиль автора сохранён мною целиком!
Балейский район Читинской области, год 1942-й…
«Шел второй год моей работы оперуполномоченным РО НКВД. За это время я хорошо освоился с оперативной обстановкой в районе, и даже мне удалось разоблачить одну группу антисоветских настроенных лиц их числа бывших забайкальских казаков, которые занимались вредительской деятельностью, направленной на подрыв экономики колхоза, в одном из сел района. Все участники были арестованы, и приговорены к различным срокам наказания. Летом 1942года, мне от доверенных лиц, стало известно, что в тайге в окрестностях села Бочкарево, Балейского района, скрывается вооруженный дезертир Красной армии. Бывший житель села с созвучной фамилией – Бочкарев. В целях поимки и обезвреживания его мною совместно с оперативными работниками РО милиции, проводился ряд оперативно-розыскных мероприятий.
Во время одной из таких операций удалось обнаружить в тайге этого дезертира. Его преследовали два оперативных работника милиции - капитан Хитров, и лейтенант Павлов. Им удалось незаметно подкрасться к нему, но они допустили роковую ошибку. Вместо того, чтобы внезапно набросится на преступника и оглушить его, они направили на него пистолеты и крикнули: Бочкарев, сдавайся! Преступник, не среагировав на окрик, умело, владея винтовкой, тут же выстрелил в руку Павлова, и таким образом, обезоружил его. У Хитрова, как назло, заело пистолет, и преступник, воспользовавшись этим, почти в упор, выстрелом в голову, убил его. Павлов, прячась за деревьями, трусливо убежал. После этого случая, долгое время об этом преступнике, не поступало ни какой информации, пока он не дал о себе знать еще одним убийством. С наступлением осени, где-то в начале октября месяца, на дороге между водяной мельницей, и селом Бочкарево, был обнаружен труп, бригадира местного колхоза. Произведенным расследованием, было установлено, что бригадир был убит Бочкаревым, когда тот с мельницы, вез муку. Повозку, лошадь, муку и полушубок убитого, забрал преступник и укрылся в глухой тайге. Его, вернее землянку, в которой он скрывался, обнаружили охотники, в начале зимы 1943 года, по дыму, выходящему из трубы землянки, засыпанной толстым слоем снега.
Во время операции, по его задержанию, он оказал вооруженное сопротивление, при этом тяжело ранил одного бойца, народного ополчения. Видя, что сдаваться он не намерен, пришлось бросить связку гранат в дымоход землянки. Труп Бочкарева опознали его мать и жена, им разрешили похоронить его на местном кладбище».
Как спасли человека (Молдавская ССР)
«В 1945 году, когда я был еще лейтенантом, мне приходилось вмешиваться в работу более старших чинов, по воинскому званию, в данном случае речь пойдет о капитане Мигунове Федоре. У него в производстве находилось групповое следственное дело на 5 человек, молодых парней из села Старые Кирганы Кагульского района, арестованных по подозрению в антисоветской деятельности и секретном сотрудничестве с румынской жандармерией. 
Не смотря на жесткие многократные допросы, никто из них виновным себя не признавал, а наоборот, все они заявляли, что их группа была просоветски настроена и оказывала посильную помощь Красной армии. Так, например, они утверждали, что им удалось предотвратить призыв молодежи на добровольных началах на службу во Власовскую армию, из их родного, а также соседних сел. Что они организовали сбор у местного населения теплой одежды, для военнопленных; тайно слушали по радиоприемнику сообщения Совинформбюро, переписывали их на листовки и распространяли среди местного населения; нарушили проволочную телефонную связь между воинскими частями и осуществляли другие акты против румынских оккупантов. Руководил этой группой здоровый, хорошо интеллектуально развитый, комсомолец Шевченко Борис. 
Несмотря на настойчивые просьбы арестованных проверить эти факты, Мигунов никаких следственных действий в этом направлении не предпринимал. Он продолжал обвинять их в антисоветской деятельности, и в связях с жандармерией, используя тот факт, что один из членов этой группы, по фамилии Кондыба, встречался со знакомым жандармом, с целью узнать от него, известно ли жандармерии о существовании их подпольной организации, а так же и то, что в одной листовке о сообщениях Совинформ бюро ими ошибочно было написано: «6 ноября 1943г. Красная армия оккупировала город Киев», вместо слов – «освободила город Киев». Данную листовку он принимал как антисоветскую и обвинял в этом всех членов группы. Обо всем этом я узнал во время контрольного участия в допросе обвиняемого Шевченко.
Сразу же после этого, Мигунов, был отстранен от ведения следствия по этому делу, и я принял его к своему производству. В результате дальнейшего расследования все приведенные арестованными факты, об их невиновности полностью подтвердились многими очевидцами, допрошенными мною в качестве свидетелей и некоторыми вещественными доказательствами. Уголовное преследование против участников, упомянутой группы, было прекращено, и они из-за отсутствие в их действиях состава преступления из-под стражи были освобождены. Следователь Мигунов, приказом НКГБ СССР был, подвергнут 30-ти суткам домашнего ареста, после чего уволен из органов Государственной безопасности.
После этих событий прошло много лет, я уже находился в отставке и работал старшим инспектором по кадрам и спецработе Госкомтруда Молдавской ССР. И вот однажды утром, ко мне в кабинет зашел довольно симпатичный мужчина лет 55-ти и, называя меня по имени и отчеству, спросил, узнаю ли я его. Видя, что я колеблюсь ответить на этот вопрос, он назвал свою фамилию и тут же стал бурно выражать свою признательность ко мне за то, что я 33 года тому назад, избавил его от тюремного заключения. Как только он назвал свою фамилию, я сразу же вспомнил его личность и всю его историю с арестом в 1945году. Он принес с собой бутылку коньяка, и мы тут же распили его. Он рассказал мне, что на следующий год, после освобождения, поступил в Одесский медицинский институт, на кафедру ветеринарии, а теперь сам заведует такой кафедрой при Кишиневском мединституте. Позднее он познакомил меня со своей женой и взрослыми детьми, и мы еще неоднократно встречались в семейной обстановке».
О терроре против советских активистов
Заслуживает внимания еще одно событие, произошедшее в Тараклийском районе за время моей работы там… 
В августе 1949 года в селе Казаклия был совершен террористический акт над финансовым агентом, секретарем комсомольской организации местного колхоза Мандажи Ионом. В 3 часа ночи, этого дня мне на квартиру позвонил участковый милиционер Сюрис и сообщил, что в овраге названного села тяжело ранен из огнестрельного оружия выше упомянутый Мандажи, что он организовал охрану места происшествия, а раненного Мандажи отправил на повозке в районную больницу. О случившемся я доложил Министру Госбезопасности генерал-майору т.Мордовцу И.Л., а сам тут же на бричке выехал к месту происшествия. По дороге в село Казаклия, примерно, на полпути встретил повозку с раненым Мандажи. Он потерял много крови, был очень слаб, и я не стал его задерживать, лишь только спросил, опознал ли он нападших на него лиц. Он сказал, что их было трое, но никого из них он не опознал, так как была темная ночь, и они действовали молча. Больше мне с нм беседовать не удалось, он скончался по дороге в больницу.
При тщательном осмотре места происшествия и последующих оперативно-следственных мероприятий, мною была воспроизведена следующая картина преступления. Поздней ночью, по дороге домой через глубокий овраг, на него внезапно напали трое мужчин, и сразу повалили его на землю вниз животом. Двое удерживали его за плечи и голову, а третий, сидя на ногах, выстрелил из пистолета в задний проход. Пуля прошла на вылет и застряла в земле, где она и была найдена. Так же была найдена и гильза от патрона. Эти вещественные доказательства позволили определить, что потерпевший был смертельно ранен из пистолета «ТТ»…
Горячий юг Советской Молдавии…
«Расскажу еще одну историю о том, как я спас от смерти тяжело раненого террористами председателя сельского совета села Бешалма, Конгазского района, Чакыр Ивана Николаевича
Вот как это было. В ноябре 1945 года, я, находясь в упомянутом селе, допрашивал свидетелей по следственному делу о пособнической деятельности румынским оккупантам одного из местных жителей. Ведя допрос в доме, находящемся недалеко от сельского Совета, услышал винтовочный выстрел. По звуку выстрела определил, что он произведен в районе этого учреждения. Прекратив допрос, побежал туда. Когда зашел в помещение, то там никого не обнаружил, и только в темноте кабинета председателя Совета был слышен жалобный стон и просьбы о помощи. Засветив фонариком кабинет, я увидел на полу окровавленного знакомого мне председателя Чакыр Ивана Николаевича, тяжело раненого в грудь. В здании сельского Совета никого не было, все разбежались после выстрела, убежал и дежурный. Хорошо еще, что со мной пришел допрашиваемый мною свидетель, его то я и послал за местным фельдшером. Оставшись один на один с потерпевшим, я успел расспросить его о случившемся.
Иван Николаевич рассказал мне, что он проводил совещание с агроуполномочеными о ходе хлебозаготовки и сборе сельскохозяйственного налога. Во время его выступления через окно был произведен выстрел, после которого все участники собрания разбежались, оставив его одного без помощи. Во время нашей беседы появился дежурный по Сельсовету, и пришла женщина фельдшер. Дежурного я послал за повозкой, чтобы отвезти раненого в районную больницу.. Фельдшер осмотрев раненого, оказала ему необходимую медицинскую помощь и установила, что пуля попала не прямо в грудь Ивану Николаевичу, а прошила ее насквозь вдоль и при вылете оторвала ему мизинец левой руки. При осмотре места происшествия пулю я обнаружил застрявшей в канцелярском шкафу, о чем наряду с другими обстоятельствами данного преступления, подробно изложил в соответствующем протоколе.
Опасаясь того, что в пути следования, темной ночью, лица покушавшиеся на жизнь Чакыр И.Н., могут совершить нападение, с целью убить его насмерть, я решил сопровождать повозку с ним до райцентра лично, приняв меры предосторожности, для защиты его жизни, и своей тоже, на случай нападения. К счастью ничего подобного не произошло. Мы благополучно доехали до Конгаза, где я поместил Ивана Николаевича в районной больнице. Тут же из этой больницы позвонил начальнику РОНКГБ, майору Баранцеву, которому доложил о произошедшем преступлении. Вскоре, в больницу пришел сам Баранцев, которому я более подробно рассказал об обстоятельствах данного преступления и передал, составленный мною протокол осмотра места происшествия. Дальнейшие оперативно-следственные мероприятия по установлению лиц, совершивших нападение, вели оперативные работники Конгазкого РОНКГБ.
Ровно через 20лет, я встретился с Иваном Николаевичем, в его родном селе. В те далекие 1963-1967 годы, мне довелось второй раз работать в Кагуле, но уже в качестве начальника РО КГБ и одновременно заниматься оперативно-следственной работой во всех других, кроме Леовского, южных районах республики.
И вот однажды, в октябре 1965года, будучи по делам службы, в селе Бешалма, тогда уже Комратского района, я встретился там с Иваном Николаевичем. Встретились мы как старые, самые верные друзья, он беспрестанно благодарил меня за спасенную мною ему жизнь. Я прогостил у него целые сутки и, остался, весьма доволен этой встречей».
Работа аналитика
«В августе 1961 года приказом Председателя КГБ при СМ МССР Савченко И.Т. я был назначен старшим оперуполномоченным оперативно технического отдела (ОТО), начальником которого был Сыса П.К… Не смотря на то, что я занимал должность старшего оперуполномоченного, в моем подчинении было 12 человек... Работали мы под «крышей» одного из учреждений министерства связи. Занимались в основном аналитической работой, т.е, изучали реакцию населения на те или иные политические мероприятия, проводимые как в Молдавии, так и в целом в Советском Союзе, а так же некоторых капиталистических странах Западной Европы. Лично я по собранным моими подчиненными работниками материалам составлял обобщающие обзоры и представлял их своему непосредственному начальнику, а последний наиболее интересные из них в оперативном отношении докладывал Председателю Комитета или его заместителю.
Мой непосредственный начальник Сыса неоднократно похвально отзывался о моей работе… Он так же в доверительных беседах рассказывал мне, что руководство Комитета и сам Председатель Савченко И.Т. доволен моей работой и высоко оценивает составляемые мною аналитические обзоры по поводу реагирования населения на политико-экономические мероприятия, проводимые в некоторых странах»...
Вот такой у меня был дедушка! С Днём Чекиста!

Андрей Сафонов
20 декабря 2014 года