Смотрите, кто не ушел

К отставке министра иностранных дел ПМР Валерия Лицкая

Министр иностранных дел ПМР Валерий Лицкай отправлен в отставку. Еще вчера – бессменный приднестровский чиновник, удачливый переговорщик, известный своими специфическими талантами и неожиданными чертами характера в ближнем и дальнем зарубежье, непотопляемый и изворотливый в коридорных и подковерных схватках за право представлять внешнюю политику непризнанной республики сегодня оформляет пенсионный статус. Главный и, несомненно, самый яркий этап жизни завершен.

Поговорим о Лицкае. Сначала некоторые технические детали. Он не подавал прошения об отставке, как это бывает в подобных случаях, когда  начальник и подчиненный хотят избавить себя от публичных объяснений увольнения. Его не приглашал президент Смирнов, как это тоже принято накануне решения, не благодарил за службу. Лицкай узнал об указе президента из прессы. В тот же день он сказал  в нешироком кругу бывших починенных: «Я никого не предавал, работал честно и ухожу с чувством выполненного долга». Дежурные, в общем-то, слова, но человеку свойственно в решающие минуты говорить штампами. Их можно было бы понимать, как упрек Смирнову – не понял, не оценил, неблагодарный… Но это не так. Об отставке – об истинных ее причинах и о сроке – оба говорили не раз и подробно. Обсуждалась также и возможность оставить Лицкая в должности посла по особым поручениям, включая руководство приднестровской делегацией на переговорах по урегулированию. Однако оба решили – надо уходить «с концами». Болезни – плохой повод для завершения карьеры. Еще хуже, когда вслед уходящему бросают обвинения в непрофессионализме, неопытности и неуправляемости. Лицкай болен – вот причина. Других нет. Неприлично вдаваться в подробности недугов. Поэтому скажем так: они  не смертельны, нет отмеренных врачами сроков. Но они все чаще стали создавать технические трудности в работе самого министра, возглавляемого им ведомства, сбивать ритмы различных переговорных процедур. Улыбающимся на это знатокам и осведомленным недругам Лицкая следует, однако, помнить, что он не смог бы сделать для Приднестровья столько, сколько сделал, если бы грешил чрезмерными вольностями  и экспериментами со своим здоровьем.

С Лицкаем любили общаться и стремились к общению с ним все без исключения, кто, так или иначе, имел отношения к приднестровской проблематике. Он знал об этом. Он купался в своем знании. Однажды целый пароход, груженный, кроме напитков и обильной еды, дипломатами, жаждущими встреч и информации, и надменными молдавскими политиками, понимающими  в жизни все, кроме главных деталей, ждал министра иностранных дел ПМР Лицкая более трех часов, чтобы отправиться в короткое путешествие по Днестру. Дождались, отправились кататься. Потом многие сделали простой вывод: черт бы с ними, с этим Лицкаем, пусть опаздывает,  но он явно знает многое, говорит по делу (надо только запоминать формулировки – за ними явно кроются будущие идеи и подходы к приднестровскому вопросу), а отдельное личное знакомство было бы еще полезней. Скрытный и в большинстве случаев недоступный Лицкай позволял себе, на первый взгляд, спонтанное многословие. В ходе фуршетов по  разным случаям его монологи выглядели захватывающе: с малюсенькой рюмкой,  словно спрятанной  в круглый кулачок, он строго блестел глазами сквозь дымчатые очки и произносил интересное. Запрограммированную его хитринку мог разглядеть только хорошо знающий министра человек. Так Лицкай, создав «свой круг» нужных знакомств, решал в нем задачи превентивного свойства. И заблуждались те, кто был допущен в «круг Лицкая», что с министром они на короткой ноге. На тот «пароходный период» жизни республики и ее внешнеполитического ведомства приходятся главные победы Тирасполя – приднестровский конфликт стали именовать в официальных документах приднестровским вопросом; вскоре Приднестровье получило фактический статус стороны в переговорах. Потом Лицкай и его мидовская команда переломила ситуацию в свою пользу, когда создала практические условия для посещения республики различными зарубежными делегация, убедив их общаться с Тирасполем напрямую, а не через Кишинев, т.е. не спрашивая у молдавских  властей разрешения и даже не докладывая, как того требовали власти РМ, о целях их поездок в «мятежный регион» .

С одной стороны, озорной, а с другой, прагматичный характер Лицкай, надо думать, начал формировать будучи студентом такого примечательного учебного заседания, как Университет дружбы народов. Выпускники УДНа, как правило, направлялись переводчиками в дипломатические миссии СССР в страны Африки, Азии и Латинской Америки.  Не столько учиться в нем было трудно, сколько жить в промежутках между учебой. Специальный набор формировал в университете в основном послушную серенькую студенческую группу, именуемую советской прослойкой и призванную разбавить большую массу студенчества из дальнего экзотического зарубежья. Сюда редко попадали шалопаи или романтики. А попадали – так их нутро быстро становилось достоянием ректората.  Лицкай, воспитанный в известных молдавских традициях, позволял себе здесь некоторые вольности, хоть и догадывался о подленьких задачах некоторых участников дружеских вечеринок.  Очевидно, спасла природная способность сочетать противоречивые качества: если озорство настораживало не менее специфичный состав преподавателей, то хваткий ум Лицкая и искренняя тяга к знаниям успокаивали – пообтешется, повзрослеет… Спустя много лет, в начале 1993 года генерал Лебедь, неожиданно проявивший интерес к качеству руководящих структур ПМР, собрал пресс-конференцию и мимоходом  сообщил, потрясая бумажками, оперативный псевдоним главы внешнеполитического ведомства  Лицкая. Кличут его «Олегом», прищурившись басил генерал. Лебедь почему-то добивался отставки Лицкая, а у него в ответ спросили: ну, «Олег», и что, откуда вы вообще все это взяли и генеральская ли это забота лезть в наши дела, а вы сами-то, генерал, старшим лейтенантом закончили училище, с чего бы это, а..?

С тех пор много раз говорили в Тирасполе и в Кишиневе о неминуемой отставке Лицкая. Его отставки хотели и не хотели различные молдавские политики. Наиболее противоречивыми оказались, как водится, коммунисты. Их СМИ называли главу МИДа ПМР то главным тормозом в переговорах, то капризным  и неуправляемым, но державшимся в должности лишь благодаря личным симпатиям Смирнова, то умницей, интеллектуалом и бесспорным талантом.  Лицкай был всем и всяким – он работал и ни разу не дал повода для сомнений в своем приднестровском патриотизме. Разработанную им концепцию внешней политики ПМР сегодня следует считать универсальным документом, с которым официальный Тирасполь может идти на переговоры с любыми властями РМ и любыми международными экспертами. Пришло время – отставка состоялась. Когда-то она должна была состояться. И вот загадка. Лицкай сказал в день смирновского указа – для меня это лучший подарок за последние годы; добавил еще что-то о трудных для республики ближайших месяцах. Усмотреть обиду в реакции на отставку можно. Но Лицкай никогда не был прост, и поэтому… Посмотрим. Пенсионное будущее его в Приднестровье тоже история непростая. Сегодня к нему уже проявили интерес некоторые местные партии. Вариант интересный для него и для его будущих политических партнеров. Еще более интересный вариант – он останется в стороне от межпартийных баталий, а то и вовсе окажется над ними, создав, скажем, некую общественную организацию с экспертными задачами. Интересующихся ее работой будет много – и самых неожиданных.  Как и много будет желающих  получить консалтинговые услуги от первого приднестровского дипломата. Если Лицкай остановится на таком выборе, то едва ли это будет означать его уход из активной приднестровской общественно-политической жизни.  Скорее  - ее новый этап, наполненный неожиданными сюжетами и возможностями.

                                                               *   *   *

А в это время…

«Я ВМЕСТО ЛИЦКАЯ»

Указ президента ПМР о назначении временно исполняющего обязанности министра иностранных дел Владимира Ястребчака дал основания местным чиновникам и политикам для предположений, что Игорь Смирнов  не определился в окончательном выборе главы внешнеполитического ведомства. Среди кандидатур, кроме Ястребчака, способных оказаться в числе претендентов на высшую МИДовскую должность, называются также председатель Конституционного Суда Владимир Григорьев, завершающий скоро, согласно законодательству, свою деятельность, депутат Верховного Совета, председатель межпарламентской Ассамблеи непризнанных государств Григорий Маракуцу и одного из бывших заместителей Лицкая; возможно, речь идет о Руслане Слабоденюке, работающего сегодня с Совете безопасности ПМР.

У всех четверых есть равные шансы занять «место Лицкая». Ястребчак лишь с виду представляется переходной фигурой. За какие-то качества и способности он был назначен первым замом главы МИДа. Лишившись тени своего бывшего шефа, Ястребчак вынужден будет проявлять свои таланты и оправдывать возлагаемые на него надежды. Он к тому же  является «хорошим материалом» для участвующих в приднестровском урегулировании российских экспертов, которые наверняка захотят «вылепить из него» надежного партнера.

Григорьев в главном МИДовском кресле будет олицетворять надежность во всем, в том числе и в отношениях с высшим руководством республики. Маракуца – вариант возможный, но, видимо, при условии, что в МИДе появится должность руководителя группы переговорщиков по приднестровскому урегулированию. Это освободит будущего министра от переговорной рутины и даст ему возможность заниматься более широкими внешними контактами непризнанной республики. Эту группу, кстати,  мог бы возглавить Слободенюк. Впрочем, и его самого – получившего хорошую закалку в команде Лицкая в период 2002-2006 годов - давно прочили на министерский пост.  

Владимир Цеслюк,